Утро начинается с оглушающей, абсолютно не приятной трели звонка. Явно не моего телефона. Под этот звук я начинаю постанывать, так как головная боль дает о себе знать, перед глазами маячат красные пятна, словно белки залиты кровью. Провожу рукой по кровати рядом и нащупываю тело какой-то барышни.
- Ответь! - толкаю ее в попытке растормошить, сонно произношу. Она не то, что ничего не делает, но вообще не шевелиться, продолжая размеренно дышать. Я решаю не обращать внимания, и, уже проваливаясь в темноту, как меня вновь вырывает из царства морфея. Причем та же раздражающая мелодия.
Да ну нафиг! Что вообще происходит рядом со мной и когда это все прекратится. А нафига я вообще вчера так пил? Кстати, а что я пил? Вино, текилу, виски и все это отполировал пивом? Так больше нельзя...
Вскакиваю с кровати, оглядываюсь и цепляюсь взглядом за поверхности квартиры. Взглядом нахожу свой телефон. Да, звонит он, правда какого хрена вместо привычной Metallica звучит какая-то бабская херня?
Задаваясь этим вопросом беру телефон в руки, вижу фото матери на дисплее и только тут вспоминаю, что мелодию на нее ставил я. И именно эту. Пить так больше определенно нельзя!
- Да, мам, - голосом прокуренного старикана отвечаю на ее назойливый звонок.
- Снова в загуле? - строгим голосом спрашивает женщина, и мне, почему-то, становится очень стыдно. С ней всегда так. Она, наверное, единственная, кто может меня пристыдить и ткнуть носом в недостаток или оплошность. Вообще, могут многие, но прислушиваюсь я именно к ней.
- Нет, ма. Мы праздновали день рождения друга, выпили немного совсем, - ну, может и не немного и я вру, но мама же не знает правды, не видит меня. А я не хочу ее расстраивать.
- Считай, что я тебе поверила, - мама говорит спокойно и легко, а потом быстро переводит тему. - Ты приедешь на мой день рождения?
И вот после этих слов похмелье как рукой сняло.
- Ну маааам, - я протягиваю долго, как в детстве, хотя и прекрасно понимаю, что как не отговаривайся, все равно придется ехать. Пять лет слишком большой срок для разлуки матери, поэтому не жду, когда она начнет говорить с укором и вспоминать все мои прегрешения, - Да, я приеду. Сегодня вечером. Я даже билет взял, - очередная ложь, но во благо. Я уже давно приехал, просто никому ничего не говорю.
- Я жду. И это... Скотт женится, - мысленно я стону, потому что вот кого-кого, а его видеть не очень хочется. Точно не после Андромеды. Да, прошло пять лет, и я смог забыть, вытравить эту гниду из сердца, даже влюбиться смог. Снова, правда, не удачно, но все же. Но я не готов простить брата, хоть бывшую давно и простил, а вот брата простить не смог.
- Почему ты молчишь, Фред? Вы все еще в ссоре? Может, пора забыть и простить их? Ты же мое золото, а не сын! - она вновь и вновь называет меня ненавистным сокращением, но я сдерживаюсь .. Мама волнуется, а я не хочу, чтобы она переживала. Но простить брата не могу. Уж слишком сильно он тогда меня обидел. Всегда хотел быть таким как я, пытался подставить меня, забрать то, что принадлежит мне. Не думая о том, как это отразится на мне..
- Я забыл, мам. Простить не смогу. Не его! - единственная правда за весь разговор.
- Он же твой брат! - мать играет без правил.
- Вот именно ма, Он. Мой. Брат. - словно по слогам произношу, проговаривая каждое слово отдельно. И вновь думаю, что не хочу расстроить ее, но мы крутим одну и ту же тему уже несколько лет. Она начинает - я не хочу говорить, или говорю то, что она хочет слышать. И так каждый раз.
- Ты весь в отца, Фредерик. Такой же упрямый и принципиальный, - мама произносит слова без укора, но я словно ощущаю эту горечь. Отец тоже изменял матери, но она простила, потому что любила. А я.. Не то, чтобы я не любил брата, но он очень давно меня дико бесит. Это его мания лучшего во всем. Он старший, значит, он должен быть лучшим. Должен каждый раз показать мне, что я ничтожество, нищий художник, ресторатор, который не нашел себя в жизни и не может зарабатывать нормальные деньги.
- Лучше быть принципиальным бараном, мам, чем беспринципной сволочью и мразью! - слова сами слетают с моих губ. Я даже не до конца осознаю, что произнес это вслух и не успеваю прикусить язык.
- Рик! - восклицает, и я вижу в уме, как закатывает глаза.
- Мама. - парирую, улыбаясь.
- Я жду тебя вечером, - она первая заканчивает перепалку на тему "Простить старшего брата, после того как он трахнул по приколу твою бывшую девушку".
- Я буду, мам, я же обещал, - отключаю телефон и иду будить случайную знакомую из клуба. Как ее там, Саманта, Катрин, Арвин?

внешний вид

Собирался я быстро, а вот приходил в себя где-то полдня. Ровно столько же спроваживал очередную девушку на ночь. По дресс-коду я должен был надеть костюм, но я же младший ребенок, бунтарь, никогда не вписываюсь в нашу семью. Поэтому выбираю джинсы, футболку, куртку. Все, как я люблю, но явно не любит брат. Единственная отрада - позлить этого придурка своим присутствием и внешним видом.
Долетел быстро, выспался в бизнес-классе. Стремглав прошел регистрацию и вызвал такси, которое домчало меня до небольшой квартиры, которая числилась за мной. Вокруг все напоминает о прошлом и то и дело перед глазами мелькают духи прошлого.
Приглашение на вечер, посвященный помолвке уже вечером, как раз перед днем рождения матери, уже было у меня на почте - родной человек не упускал возможности помирить меня с братом. Я лишь закатывал глаза каждый раз, когда она это делала и все равно гнул свою палку. Ну не мог я тогда простить брата - слишком велика была обида. И не именно на то, что она трахал мою девушку, а то, что постоянно пытался взять мое.
К снятому дому подъезжаю как раз вовремя. Многие уже собрались и вокруг царит атмосфера праздника. Мама не любит пафоса, поэтому, когда я замечаю ледяные скульптуры по обе стороны от входа, то понимаю, что оформлением занимался отец. Точнее, он нанял людей из какой-то супер популярной компании, взявшие за работу столько, сколько мама в жизни бы не отдала. И я всегда удивлялся тому, как они уживаются.
Вошел в зал, огляделся по сторонам, быстро заметил знакомые лица. Я не видел их всех долгих пять лет, и думал, что по возвращению в тот мир воспоминания вернуться снова. Ошибался. Сейчас мне было сложно вспомнить даже внешность бывшей. Как-то быстро осознаю, что все прошло, и вместо дикой ярости, злости, желания разложить брата по частям и зарыть - осталось только сожаление и горечь. Ни одна девушка не стоило того, чтобы не видеть мать и перестать общаться с братом на долгие годы. Она вообще ничего не стоила. Обычная дешевка, желающая получше устроиться в жизни и неважно каким способом и по каким головам.
- Фредерик, - слышу голос матери и тут же оборачиваюсь.
- Мама! - шепчу тихо, понимая, каким дураком был, - Прости меня, пожалуйста, - я все еще сжимаю ее в своих объятиях, так сильно, что она начинает демонстративно кашлять. Затем отпускаю ее и позволяю обхватить ее худыми и теплыми ладошками мое лицо, - Ты вернулся, - целует меня в щеку, заставляя нагнуться, и вновь обнимает, - Это главное! Самый лучший подарок!
- Да мам, - дыхание как будто украли.
- Я так соскучилась! - она гладит мои волосы, а я рассматриваю морщинки у ее глаз.
И меня действительно отпустило. Теперь я могу спокойно пить виски и общаться со старыми знакомыми. Именно этим и намереваюсь заняться ближайший час. Говорю с друзьями родителей, рассказываю, где был и чем занимался все это время. С гордостью сообщаю, что открыл свое дело и оно приносит прибыль. О планах умалчиваю, чтоб не сглазили раньше времени. Ловлю на себе гордые взгляды отца и матерью, и позволяю себе расслабиться. Брат где-то внутри, и мне стоит зайти и поздороваться.
Вообще, когда я сюда ехал, то твердо решил бумерангом вернуть брату должок - перетянуть внимание его невесты на себя, разрушить его жизнь, увести его невесту, а потом бросить ее. Чтобы он почувствовал тоже самое, что и я когда-то.
А когда приехал сюда и меня отпустило. Перегорел.
Но я совсем не ожидаю увидеть того, что мне предстоит увидеть через минут пять, наверное.

Мама утягивает меня в дом, я улыбаюсь, рассказывая ей какое-то смешное событие из своей жизни. У окна комнаты вижу фигуру брата, за ним стоит девушка и я уже прокручиваю в голове нашу встречу. Мужчина оборачивается, чувствуя мой взгляд, переводит взгляд в мою сторону, берет девушку за руку и начинает приближаться. Чем ближе он подходит, тем сильнее я убеждаюсь в том, что у меня не белая горячка и девушка действительном мне знакома. Она вроде и не похожа на ту, в которую я умудрился влюбиться за несколько недель. У нее другой цвет волос, и совершенно другой цвет глаз, словно она близнец той самой девушки, что так внезапно исчезла. Не то лицо.
Не та мимика.
Ко мне идет ангел, источающий добрую улыбку, а я провожу ненужные параллели в мозгу. Вспоминаю Джию за день до того, как она исчезла. Тогда она резко изменилась и мне казалось, что у нас есть будущее. И сейчас она была похожа на ту девушку, что идет ко мне за руку со старшим братом.
- Привет, братишка, - Скотт вырывает меня из воспоминания, резко возвращая на землю. Он протягивает мне руку, я легко пожимаю ее, но не тяну его к себе, чтобы обнять, как мы делали это в юности. Тщательно изучаю лицо девушки, успокаиваюсь, стараясь придумать причину, по которой мне срочно нужно уйти. Мне нужно подумать обо всем, переварить и забыть. Поэтому я с трудом фокусируюсь на словах брата.
- Любимая, - елейный голосок брата и я моментально понимаю, что хочу его убить, месить лицо с кровью, считать его зубы. - Позволь познакомить тебя с моим младшим братом, Фредом, - он обращается к ней, я все еще не свожу с нее взгляда. внимательно слежу за ее эмоциями, кажется, или в глазах промелькнул страх?
- Фред, это моя невеста... - он выдерживает паузу, показывая свое превосходство, смакуя и наслаждаясь моим замешательством. Я успеваю взять ее за руку, поднести к губам, чтобы поцеловать, когда он выдает, - Джия, - затем он подмигивает мне, обнимая девушку за талию, - Шафером будешь? - словно мы были такими друзьями закадычными. Но мои мысли сейчас не о том, и даже не о том, что произошло.
Планета остановилась.
Сердце не бьется.
Конец.

Что я тут делаю? Зачем стою и так наигранно улыбаюсь, ощущая себя марионеткой в чужих руках. В руках брата, который постоянно показывал свое превосходство, когда я не оправдывал надежд родителей, желая стать художником. Когда он встал во главе семейной компании, а я сбежал из дома с холстом, кистями и отправился на вольные хлеба, перебиваясь случайным заработком. Тогда я не понимал, что просто хотеть стать великим творцом мало, многие известные люди стали знаменитыми лишь после смерти. А что я? Я мог лишь вдохновленно двигать кистью и мечтать.
После того, как от меня ушла любимая девушка, точнее исчезла, я пересмотрел многие принципы, спрятал холст и кисти, и поддался уговором друга открыть бизнес. Стал зарабатывать приличные деньги, затем решил пойти дальше и выкупил мастерскую, в которой пусть и не рисовал на холсте, но занимался тюнингом машин, и их починкой. Теперь от меня не бегут все, как от больного, но и я больше не подпускаю к себе так близко. Стараюсь не привязываться, никого не впускать в свою жизнь.
Но то, что происходит в последние пару минут нереально. Мгновение и я вновь в прошлом, сжимаю ее тонкую талию, ощущаю бархатистость кожи, вижу страсть в ее глазах, затуманенных желанием. Боже, как же давно это было, и как давно я не жил нормальной жизнью...
Джия, твою мать [мысленно ударяю рукой по столу]. Бесит меня сложившаяся ситуация. Причем сильно бесит. Начиная от встречи с братом, заканчивая бывшей. Блин, так и запутаться можно. И сойти с ума к чертям, чего не хотелось.
Нет, это не может быть совпадением [судорожно сглатываю нарастающий ком в горле, наблюдая за девушкой]. Точно не может, нельзя об этом думать, а лучше и вовсе в этом всем разобраться.
Нереально. Невозможно. Сверхъестественно. Пора на битву экстрасенсов.
Я помню эти взмахи руками, то, как она вскидывает голову, как прикрывает глаза. До сих пор помню каждую мелочь, хотя внешне она изменилась. Все стало другим, чужим: косметика, глаза, прическа... Даже повадки пыталась изменить, но многое осталось. Родное, едва уловимое...
Хотя бы этот взгляд, сейчас другого цвета в подобном освещении, но такой же пронзительный. Я смотрел в них и тонул там.. В этой глубине.
Единственное, что меня смущало - это голос. Он ввел меня в ступор, мягко говоря. С одной стороны похож, а с другой - словно близнец. Она говорила мягко, последовательно, так, что я терялся и утопал в этой нежности. Ее голос лился рекой, тогда, когда она была моей. А сейчас девушка говорит уверенно и слегка грубовато, ни капли тех же нот, которые были раньше.
Наваждение.
И я говорю с братом, сам же наблюдаю за ней.
- Мне очень приятно, - эхом отдается в сознании, оставляя огненный след, словно ожог. Воображение, сговорившись с памятью, рисует картины прошлого, которые подкреплены ее голосом. Да, он уже не тот, каким я его помню, но есть в нем родные нотки, которые и будоражат мое сознание. Я внимательно смотрю на ее лицо. - И мне, - отвечаю тихо, но достаточно внятно, чтобы она расслышала мое волнение и сомнение.
- Я не против выпить уже, - прерывает нашу немую беседу Скотт и уже собирается отойти. Я киваю, но не двигаюсь с места.
- Идемте за стол, дорогие, - мама как всегда находит самое верное решение. У меня же в мыслях не только раздрай, но и явное намерение сбежать с этого концерта. Останавливает только она - как будто близнец моей Джии.
- Так как? - в какой-то момент наших передвижений рядом оказывается старший брат. Он что-то спрашивает, но я не запоминаю. Мои мысли сейчас заняты другим. Я ведь его не слышу, даже когда он повторяет вопрос. Перевожу на него взгляд и смотрю непонимающе.
- Ты не в обиде за Анжелу? - его голос звучит холодно, но взгляд выдает. Он издевается, вновь расколупывая старую рану, и, наверняка, хочет насыпать еще и соли. Сука!
- Нет, все в прошлом, - мы уже подошли к столу и остаться незамеченным у него нет ни единого шанса. Скотт понимает, что нужен своей невесте и отходит к ней, помогает сесть за стол, пододвигает стул. Сам же садится рядом с о мной, и я ловлю через стол улыбающееся лицо матери. Она специально посадила нас рядом, давая шанс выяснить все и помириться..
- Уверен? Ты так смотришь на мою невесту... - он не унимается, чем раздражает меня.
- Она красивая, как любая другая, - за годы жизни с братом я научился делать совершенно не заинтересованный вид, и сейчас мне пригодились эти навыки, - Возможно, даже очень красивая. - ищу глазами маму и улыбаюсь ей, салютую бокалом, - но не в моем вкусе, - добавляю через секундную паузу, - Ты извини.. мне.. нужно отойти и поговорить, - указываю рукой на телефон, зажатый в руке. Я собираюсь встать из-за стола и уйти, но Скотт меня останавливает, перехватывая за локоть.
- Фред.. - пытается завести свою шарманку и показаться правильным окружающим. Это сработало бы лет пять назад, сейчас мне глубоко насрать.
- Скотт, успокойся. - я смотрю на брата сверху, потому что уже поднялся со стула, - я не стану ее уводить, и тем более поступать, как поступил ты. - убеждаю его, хотя сам прекрасно знаю, что будет по-другому, - Я не ты, запомни это и оставь уже меня в покое,- добавляю и иду в сторону, противоположную той, куда незаметно для остальных ушла Джия. Кружу по залу, убеждаюсь, что брат не следит за мной и не идет следом и возвращаюсь. Нахожу его на том же месте, он улыбается и принимает поздравления, его невесты нигде не вижу. Надеюсь, что она вышла на воздух, или в туалет, и у меня есть несколько минут, чтобы найти ее и поговорить с глазу на глаз.
Иду в сторону женского туалета, смотрю, чтобы коридор был пуст, но когда подхожу к двери, меня останавливают шаги позади.
- Рик - слышу знакомый голос и морщусь, но не подаю виду. Оборачиваюсь к подошедшей девушке с дежурной улыбкой. Впрочем, когда взгляд скользнул по фигуре и лицу девушки, улыбка стала искренней. Мой взгляд меняется, она выглядит не так. Я, конечно, знал, что время меняет людей, но на ней, похоже, отыгралось по полной. И это не могло не радовать. Ведь до этого я просыпался от жуткой картины, которую застал много лет назад, когда она сидела рядом и с блаженством отсасывала брату. Его закинутую рожу я не могу забыть, даже сейчас, когда, кажется, что уже все отпустило. До сих пор перед глазами стоит эта картина, навязчивым кошмаром снится в ночи. Ее рука, на безымянном пальце которой блестит драгоценность: золотое кольцо, на которое я копил очень и очень долго, ее губы, которые я любил целовать... И стоны брата. Никогда не забуду!
Трясу головой, отваживая непрошенное наваждение.
- Привет, - говорю спокойно и ровно. А сам рассматриваю ее и понимаю, что ради вот ЭТОГО я похерил отношения с братом, пусть и ненавистным, и не видел родных и близких мне людей столько времени.
Анжела постарела и стала совсем не той девушкой, в которую я влюбился. Сейчас ее портили лишние килограмм двадцать, большой живот и лицо в пятнах, а еще измученный взгляд и мертвенная бледность. Меня дико радовало ее теперешнее состояние, чертовски радовало.
- Ждешь пополнения? - спрашиваю и киваю на живот.
- Да, - она тоже кивает, - Я уже три года замужем, - улыбается, словно ничего и не было. Будто и не ее голова мелькала над ширинкой брата в машине, когда я покупал огромный букет и как влюбленный идиот спешил к ней. Впрочем, действительно много времени прошло и я жалею не только о том, что уехал, но и о том, что умудрился влюбиться и бегать, как преданная собачка.
- Я рад за тебя, - говорю, а сам взглядом ищу спасательный круг. Очень хочу свалить от нее. Подальше. Чтобы не видеть ее красных губ, обильно выделенных губной помадой. На беременную шлюху сейчас похожа, побитую временем и на пенсии.
- Прости меня, - девушка говорит неожиданно, да так, что я не сдерживаю удивленного взгляда.
- Не понял. С чего ты решила сменить тактику? - я злюсь больше на себя, хоть и говорю с ней резко и даже грубо, хотя вроде бы меня отпустило и злиться не хотелось.
- Зачем ты так? - она всхлипывает, - Я же была не права...
- Не права? - я усмехаюсь, - Не прав был я, когда избил брата, я наступаю на нее, подавляя мощным торсом, - а ты была всего лишь подстилкой, - плюю оскорбление ей в лицо, - шлюхой! - сказав последнее, чувствую облегчение и уже поворачиваюсь, чтобы уйти, но она останавливает меня.
- Я потеряла ребенка, - не знаю зачем, но я разворачиваюсь и смотрю на нее, не понимая, зачем мне эта информация. Удивленно вскидываю бровь в ответ на ее слова.
- Но сейчас, я так понимаю, все хорошо? - грубо произношу, становясь каменным изваянием. Киваю на ее живот второй раз, а когда перевожу взгляд на ее лицо, то сразу напрягаюсь.
- Я потеряла нашего ребенка, - вот здесь я был шокирован, - я была беременной, поэтому тогда и звонила и искала встречи, - она говорит, и говорит, а я вспоминаю, как она бегала за мной, как умоляла в сообщениях поговорить с ней. Мне рассказывали, что она приходила к квартире и даже ночевала под дверью. И мне должно было быть ее жаль, но этого я не чувствовал. Тогда перед глазами стояла картина, как она ритмично двигает головой, а брат сидит в кресле с откинутой от удовольствия головой.
- Рик, - она делает шаг ко мне, а я пячусь назад, - Послушай.. - останавливаю ее вытянутыми вперед руками. Не хочу, чтобы она вторгалась в мое личное пространство.
- Зачем? - голос предательски меня подводит, не дает договорить болезненный спазм, который резко возникает в горле. - Зачем ты говоришь ЭТО сейчас? Хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым? - наигранно усмехаюсь, хотя совсем не смешно. Меня рвет от мысли, что эта... Сглатываю позывы, держась из последних сил. Бомбит, как никогда не бомбило.
- Ты знала? - щурюсь и делаю обратный шаг к ней, внезапно спрашивая у нее, - Знала, что беременна, когда сосала ему? - девушка теряется, пытается спрятать глаза, чем сразу выдает себя. И меня это дико бесит. В соседнем коридоре больше двухсот гостей, передо мной беременная женщина, а я бы с маниакальным удовольствием сейчас сжал руку на ее тонкой шее и придушил тварь. Она знала про ребенка, насрала и пошла изменять с братом. В этой ситуации я точно не должен себя чувствовать мудаком, но почему-то все наоборот. Начинаю копаться в себе, винить себя, потому что ребенок... И я точно знаю, что она была беременна от меня. Я выбил из брата это признания, и узнал, что у них ничего не было, кроме периодического глубоко проникновения в ее глотку. В памяти всплывают его слова и усмешка на разбитом лице, когда он выплевывал эти слова вместе с кровью.
- Иди нахуй, АНжела, - я наверняка не должен был этого говорить, но другого ничего не лезет в голову. Я просто выпихиваю ее из коридора и скрываюсь за поворотом. В голове постоянно прокручиваю ее слова, виню себя, а не ее. Вновь с новой силой ненавижу и ее и брата, и себя. Не знаю, что мне теперь делать с этим всем в моей голове. И пока брожу по коридору в попытке самобичевания, натыкаюсь взглядом на закрытую дверь женского туалета. Ах, да, Джия...

Стучусь в дверь, жду, когда она ее откроет. Девушка не ожидала увидеть по ту сторону меня, поэтому открывает и в ступоре смотрит на меня. Мне требуется минута, чтобы убедиться, что я не ошибся и это она: здесь она натуральная, такой, какой ее знал я. Как тигр смотрю в сторону, где она стоит, наблюдаю за тем, что она делает.
Завораживающее зрелище.
Я хочу просто поговорить... Зачем я вообще сюда шел? Застать ее одну? Не говорить брату, что знаю ее и вообще охуевший с того, что мы встретились? О чем думал? Вот хотел поговорить, о чем? Спросить почему? За что? Унизиться и сказать, что до сих пор люблю? Бесит это чувство, снова и снова съедая меня изнутри. Ведь по сути, да и по жизни, я существо весьма дружелюбное, похуистичное, но иногда бывает, так перевозбудят, что убить готов каждого первого.
Хотел. От одного взгляда на ее тонкую фигурку в тусклом, красновато-оранжевом свете, крыша едет не спеша, забывая и о шифере и о всем сопутствующем.
Закрываю двери на щеколду, делаю шаг к ней, вижу ее ровную спину и отмечаю движения рук. Сам не понимаю, как обхватываю ее и прижимаю к себе, утыкаясь в шею.
- Джия... - слетает с губ, понимаю, что она моя Джия, замечаю ее родинки на плече, шее, за ухом. Не сдерживаюсь и обнимаю ее настолько крепко, насколько возможно. Мне уже не важно, почему она ушла, и не важно, почему она с моим братом [вновь просыпается наивный дурак, бедный художник, а не взрослый мужчина].

Мне никогда не было так сложно, как сейчас. Даже тогда, когда я остался один, в чужой стране, когда, сбиваясь с ног искал ее, девушку, что разбудила в сердце давно позабытые чувства. Чувства, которые я, казалось бы, ни к кому не должен был чувствовать. После того предательства Анжелы. И ведь еле пережил предательство первой, игнорируя все ее попытки встретиться, связаться со мной, поговорить или объясниться. Вновь ринулся с головой в очередные отношения, надеясь, что все получится.
Не получилось!
Давно позабыто чувство наполненности внутри. Ощущение того, что рядом родной человек, ощущение его тепла. Казалось бы, я никогда такого не ощущал. Был опустошен, потерян, замкнут, постоянно чувствовал себя не в своей тарелке. Ушел с головой в работу, зарабатывал эти злосчастные деньги, которые сразу и ненавидел, копил, потом шел с друзьями в клуб, просаживая недельную выручку. Напивался до посинения, а на утро просыпался с красными, налитыми кровью, глазами, как у маньяка. Как раз было время, когда я беспробудно пил, не просыхая, топил горе и одиночество в бутылке, не видел выхода, того самого света в конце своего туннеля. Черная полоса плавно превратилась в задницу, поглощающую окончательно и бесповоротно. Я не понимал, почему она оказалась такой же, как остальные: меркантильной сукой, которая не знает, что такое высокие чувства, которой важны материальные блага, коих на тот момент у меня не было, а не сам я. И это бесило вдвойне. Хотелось разбить все, что было под рукой и не только. Бить, крушить, вгонять кулаки в кровавую плоть, разбрасывая кишки повсюду. Но постепенно боль ушла, осталась обычная пустота. Я начал существовать, перешел на более легкие напитки, такие как чай, например. Смирился, не стал больше губить себя. Превратился в жестокого и циничного человека, которого ждали от меня все.
И на вечеринке, где собралась вся родня, я никак не ожидал увидеть ее. Ещё более неожиданным было то, что чувство мести ушло, стоило лишь раз вдохнуть ее аромат.
Сейчас существуют только два человека: я и она. Ощущаю ее прерывистое дыхание, ее пальчики на моей руке, вижу, как вздымается ее грудь под тонкой тканью платья. Хочу наплевать на все и просто целовать ее. Словно не было этих лет разлуки, словно мы далеко, где были только мы и никого.
Я готов забрать ее, простить уход и просто увести из здания, с этого чертового вечера. Я забываю проблемы, новости от бывшей девушки, брата, абсолютно все.
— Рик, —  тело прошибает разрядом от ее голоса, внутри вспыхивает пламя, я слышу знакомые нотки в этом тембре. Вдыхаю ее аромат, воспоминания скопом навалились, не давая вылезти из-под них.
Становится все неважным, кроме ее в моих руках. И она не пытается вырваться, точнее, легонько так скользит пальчиками по рукам, а потом... Потом, когда я не ожидаю, выкручивается и разворачивается ко мне, запрыгивает на столешницу у раковины и смотрит прямо на меня. Затем притягивает к себе и.. целует. Боже, это такой кайф, ощущать ее язычок на своих губах, проводить своим по ее зубам, проталкивая вглубь, лаская ее. Мы целуемся так, словно участвуем в схватке, словно ищем виноватого в нашей разлуке, но уже в следующее мгновение ласкаем друг друга. Я запускаю пальцы в ее волосы, пропускаю их насквозь, ощущая тяжесть локонов. Боже, как же мне сейчас тесно, и как хочется вырваться наружу.
Она вдруг упирается в грудь рукой и отстраняется. Я словно обухом получил по голове, стою напротив и тяжело дышу, ловлю ее такое же дыхание. Не понимаю, какого черта она остановилась? Почему противится?
— Я выхожу замуж, Рик, - она произносит сбившимся голосом, где-то внутри я не понимаю, что ответить и хочу что-то съязвить, но лишь хватаю губами воздух. Я даже не знаю, что сейчас уместно, и нахожу единственно верный вариант исхода событий. Просто притягиваю ее к себе, утыкаюсь лбом в ее плечо, опаляю дыханием оголенные участки тела, пытаюсь наполнить ее воспоминаниями.
Чувствую, что она сразу узнала меня, знала и делала вид, что не узнает. Это бесило, и я крепко сжимал ее талию, прижимая к себе, скользил рукой по спине, опуская ниже. Удобно устроившись между ее ног, ласкал бедра, приподнимая подол платья, сжимая пальцами нежную кожу, и подбираясь к самому сокровенному. Одно движение пальцами по трусикам, и я улыбаюсь сквозь поцелуй. Нет, теперь я практически уверен, что она никогда не любила моего брата, ведь если любишь человека, то никто другой тебя возбудить не может. Точнее, не так, что ты заводишься с полоборота, и хочешь не просто обладать другим человеком, хочешь быть с ним, касаться его, занимать все его мысли.
— Нам нужно остановиться, - она все равно отталкивает меня, пользуясь замешательством, соскакивает с неустойчивой тумбочки и делает несколько неуверенных шагов к двери. Удивлен, что в нее до сих пор никто не ломиться. Она поймала меня неожиданностью, поэтому я даю ей форы, даю уйти.
- Почему он? - шепчу ей вслед, оставляя вопрос без ответа в воздухе. Я не понимаю, чем он лучше... Богаче, красивее, нежнее, талантливее?
В голову закрадываются разные мысли, возвращается моя неуверенность к себе, с которой я боролся несколько лет. Отвращение ко всем окружающим. Зачем я приехал? Брат ведь специально все устроил, чтобы показать мне свое превосходство, а я должен теперь смотреть на то, как он женится на моей любимой девушке... Она может и не была влюблена в меня. Нашла парня на отдыхе, развлеклась и уехала обратно к жениху.
К моему брату.
Мое настроение меняется практически за минуту.
Я злюсь на нее. Злюсь на себя. Злюсь на то, что до сих пор не забыл.
За то, что она ушла, что ничего не сказала и не оставила даже записки. Просто исчезла без обратной связи. И эта злоба кипит внутри, пытается вырваться наружу, смести все на своем пути. Я бью кулаком в бетонную стенку, но не чувствую физической боли, даже облегчения не чувствую. Внутри ничего нет, опять эта зияющая пустота. Она вся внутри. Настолько тяжело, что мне хочется вдохнуть, а не получается. Не могу. Мозг забывает, как надо управлять легкими. Воздуха не хватает, наверное, я сейчас задохнусь.
Больно. Нестерпимо больно.
Стою еще пару минут в туалете, затем включаю ледяную воду и опускаю под струю воды руки. Ополаскиваю лицо, пытаюсь привести себя в чувство. Надо спуститься, ведь точно схватятся, по крайней мере - мама точно.
Выхожу из уборной через минут десять, спускаюсь к гостям. Делаю отчужденный вид, и беру бокал с ближайшего подноса.
- Знаете, я бы хотел выпить за молодых, - выпаливаю на одной волне, тараня взглядом Её лицо, - Счастья вам, любви и детишек побольше! Вы ТАКАЯ красивая, замечательная пара!- улыбаюсь, словно мне абсолютно похер, делаю видимые ударения на ключевых словах. Убиваю возродившееся внутри светлое чувство почитания и любви. Я смогу это выдержать, я сильный.
Всегда мог.
Залпом выпиваю содержимое бокала и, развернувшись, направляюсь на улицу.

- Рик, дружище! - ко мне подходит некогда лучший друг, которого я совсем не узнал. Он заметно повзрослел, возмужал, подкачался, вырос и заметно, что теперь он работает не простым механиком, как раньше, а скорее, бизнесменом. Сейчас, пока меня обхаживает старый знакомый, он обнимает девушку, что так рьяно выгнала меня за дверь. Может, стоило взять ее, чтобы сейчас не ныл пах и не было так неприятно внутри. Что-то назревало, я невнимательно слушал то, что мне говорили, иногда кивал, только потом понимая, что невпопад, но мне было все равно.
- Я так рад тебя видеть, - мужчина протягивает мне руку, и я машинально пожимаю ее, не сводя взгляда с "влюбленной" парочки неподалеку. Потом перевожу взгляд на него, какое-то время мы смотрим друг на друга и обнимаемся, как когда-то. Хлопаем друг друга по плечу и улыбаемся, как идиоты.
- Привет, привет, - искренне говорю, - не узнал, - он изменился, и меня это радует. Видимо, батя расстарался ублажить матушку. Может, накосячил где, раз такой праздник забабахал..
- Да я и не поверил, думал показалось, а нет, реально ты. - мужчина вновь улыбается, отстраняясь, - Ну что, как дела, как жизнь?
- Отлично! - я не вру, дела у меня действительно отлично, - оставил вот небольшой бизнес в Нью-Йорке, решил приобрести автомастерскую в Сан-Франциско. Работаю, кручусь. Ты как?
- Да вот, салон открыл, шиномонтаж. До этого три года пахал на какого-то сноба, два года назад открыл свое дело, - он не перестает улыбаться, а я, наконец, отрываюсь от созерцания пары брат-Джиа, даже через окно - Хотя и сейчас могу легко под любую машину залезть, - с гордостью заканчивает друг.
И я понимаю, что он изменился, но не возвысился. Такой же простой парень, каким был раньше. И вновь возвращается это теплое чувство дружбы, потому что мы остались внутри теми же, не смотрящими свысока людьми.
Мы разговариваем довольно долго, вспоминаем былые времена, проделки, колледж и смеемся, как идиоты. Я, почему-то, удивлен, что среди приглашенных довольно много моих друзей, но потом замечаю родителей и понимаю, что мама приглашала семьи. Как всегда, собирает всех под одной крышей, развлекает, бдит семейные ценности.
Сейчас, я вновь чувствую себя в кругу семьи, несмотря на ссору с братом и мою к нему ненависть за Джию. Но подумываю остаться, все-таки я прикипел к своей автомастерской.
Я уже собираюсь уходить, когда слышу голос Джи. Она что-то оживленно говорит и я невольно подхожу ближе. Слушаю, что и как она рассказывает о своей работе, вижу, как усмехаются девушки вокруг. Дешевки!
Ничего не понимающие в жизни, всего лишь хорошо устроившиеся шлюшки.
Ни увлечений, ни умений кроме качественного минета и знания пары тройки поз камасутры. Поэтому когда они начинают откровенно смеяться - я заступаюсь за нее. Не понимаю, почему этого не делает Скотт, который просто стоит рядом и молча слушает, но я таки отвлекаю всех от смеха и указываю на другие вещи. Читаю удивление в ее глазах, словно не верит, что именно я заступаюсь за нее, а не будущий муж. Смотрю на нее в ответ и взглядом спрашиваю, чего она ждала? Что я буду издеваться над ней и мстить? Или открыто ненавидеть? Или что я буду окунать ее в говно, как большая половина шлюх в этом зале?
Я не настолько злопамятен и у меня остались к ней чувства. Гребаные чувства, давящие изнутри, настолько сильные, что я тупо не знаю, что с ними делать. Загнал бы их подальше, забыл, но несколько касаний к ее телу, один диалог, пусть и не в той форме, какой был запланирован и все. Я потерян для себя и общества.
Меня накрывает и я уже не хочу уходить. Остаюсь, все время смотря в ее сторону. Наблюдаю, как брат касается ее, гладит по спине, целует. И борюсь с диким желанием украсть ее, дать ему в морду, сказать, что она моя!
Сил смотреть на счастливое семейство нет, и после небольшой склоки я сбегаю. Просто, чтобы не расстраивать мать.

- Поедешь в боулинг? - неожиданно приходит сообщение от брата в чате, - поговорим, выпьем, поиграем. Помнишь, как мы играли? - мужчина присылает приветливый смайлик, словно ему не все равно. И я не нахожу в себе сил отказаться. Чувствую, что этот отдых будет не из легких, но отказываться... я вроде как налаживать отношения приехал.
- Хорошо. Тогда через полчаса у входа, - киваю экрану мобильника, залпом допивая свой сок. В боулинг я, правда не еду. Не дожидаясь брата, шлю ему сообщение, что плохо себя чувствую. А сам, вскочив за руль машины, еду к нему домой. Я должен с ней поговорить, должен выяснить все, чего бы мне это не стоило.
К дому подъезжаю быстро, останавливаюсь и какое-то время смотрю на свет в окнах. Уже уверяю себя, что это нам не нужно, ведь она счастлива и хочет этой свадьбы. В голове крутятся ее слова, которыми она кидала в меня в нашу встречу. Потом вижу, как он выходит из дома и понимаю, что вот он - мой шанс!
Выхожу из салона, вновь достаю пачку сигарет и закуриваю, мнусь перед важными шагами.
Но тут же выкидываю ее в сторону.
Нет.
Не отпущу!
Решительно отрываюсь от тачки и преодолеваю пару шагов до входной двери. Звоню в двери, и с колотящимся сердцем слышу шаги по ту сторону двери. Она открывает и замирает, явно не ожидая меня увидеть. Возможно, они повздорили со Скоттом, а может и еще что. Не хочу думать, что ей плохо... Так легче ее ненавидеть.
Не могу отвезти взгляда, пожирающего ее бледно-розовые губы. И я теряю голову, абсолютно не слышу, что она мне говорит, делая шаг навстречу ей, вторгаясь в ее дом. Впечатываю ее в стену, прижимая к себе. Не даю шанса отбиться, накрываю ее губы своими, сминая в требовательном поцелуе, проталкивая язык внутрь и касаясь им ее языка. Сплетаю его с ее, доводя себя до безумия. Руки хаотично гуляют по ее спине, проникают под одежду, сильно сжимая, словно хочу оставить на ней свои следы. Это чистой воды безумие.
Я безумец.
Сумасшедший.
Хочу ее, безумно, до боли внутри. Плевать на все. Она моя.
Всегда была моей, и этого не отнять. Даже спустя столько времени между нами есть та искра, что была раньше.
Это не может не радовать, и радует.

Я до сих пор поверить не могу в то, что происходит. Столько времени я убил на то, чтобы найти ее, чтобы дозвониться, узнать, где она, узнать, почему так все сложилось? За то она сбежала или что случилось. Да вообще, просто найти ее, чтобы посмотреть в глаза, вновь ощутить ее дыхание у своего уха, услышать ее голос рядом, почувствовать в своих объятиях ее тело, услышать биение сердца. Вслушаться в эти волшебные нотки, когда она смеется или плачет, когда просто говорит о своей работе. Тогда я не понимал этого счастья, не чувствовал опустошения, пока не потерял ее. Долго пил, заливая горе в бутылке, а потом понял, что бедному парню ничего не светит. Начал крутиться, вертеться, чтобы подняться без отцовской помощи. Выбивался в люди.
Понимаю, каким-то седьмым чувством, что сейчас не время для воспоминаний, в сотый раз переживая прошлое.
Провожу языком по ее губам, вновь и вновь проникая внутрь, касаясь его и распространяя по телу такой пожар, что ширинка обещает взорваться. Хватаю рукой за затылок, притягиваю ее еще ближе. Буквально царапаю ее губы жарким поцелуем, обжигая дыханием, задыхаюсь сам и не даю дышать ей.
Мне кажется, что реальность теряет свой смысл, грань, тонко очерченная между нами пропадает, когда моя рука проникает под футболку и касается ее спины. Мы перешагиваем в другой мир, туда, где нет моего брата, где нет этих месяцев разлуки и проблем. Есть только мы - она и я. Большего нам не надо. Да и нужно ли было когда-то?
— Наверх, - командует она. Я внемлю ее приказу и, подхватывая на руки, несу по указанному направлению. Ее тело говорило само за себя, отвечало на мои ласки, хотело еще, кричало о желании. И это было восхитительно. Она прекрасна сейчас в полумраке пустой улицы, с прикрытыми глазами, в моих объятиях. Такая родная, такая.. моя.
Мы добираемся до спальни, я иду практически наощупь. Толкаю первую попавшуюся дверь и попадаю куда нужно. Отпускаю Джию на кровати, нависаю над ней. Покрываю поцелуями ее идеальное тело, попутно освобождая от одежды.
— Продолжай, - шепчет одними губами.
- Ты, - поцелуй, - можешь, - еще парочка, - пока не поздно, - скольжу губами по ее щеке, очерчивая скулу, - меня остановить, - кому я вру? Не сможет она меня остановить!- шепчу ей с поцелуями, пока она освобождает меня от тесных штанов. Затем запускаю руку в ее волосы, сжимая их, оттягиваю ее голову назад, открывая себе доступ к ее тонкой шее. Покрываю каждый сантиметр гладкой кожи хаотичными поцелуями. Зачем я говорю ей слова, которые не смогу выполнить? Я ведь вру, она не сможет меня остановить. Я не хочу прерывать этот момент, даже если он окажется последним. Даже, если мне придется зубами выгрызать ее у брата. Нависаю над ней, рассматривая. Впитываю каждое движение мускула на лице, каждое движение мимики. Словно анализирую, что происходит. Не верю, что она может так искусно играть, притворяясь сейчас, со мной. Страстно желать меня и любить другого. Это не может быть правдой, по крайней мере я не переживу, если она окажется такой же меркантильной сукой, как Анжела. Или поступит, как та. Хотя, она ведь итак с братом. Но как он узнал, что мы когда-то были вместе? Следит за мной? Или это чистой воды случайность? Но я не верю в случайности. Боже, я вообще сбрендил.
— Ты передумал? - робко спрашивает, когда я слишком долго не отвечаю ей, - Больше не хочешь меня?
- Хочу, - вновь наклоняюсь к губам, опаляя кожу горячим дыханием. Рукой скольжу по ее груди, которая как родная легла в руку, сжимаю соски пальцами, пока губами вновь исследую ее губы, лицо, шею. Переворачиваю нас, давая ей удобно устроиться на мне. тяжесть ее тела давит на возбужденный член, который тканью боксеров уже натер мозоль на чувствительной головке. Приподнимаюсь на локтях, чтобы быть ближе к ее лицу, когда произнесу вновь то, что уже говорил.
- Хочу тебя, - последняя граница, когда она еще может остановить меня, я замираю рядом с ее губами, и жду ее решения. Но, кажется, если она захочет, я не смогу остановиться. Уже не смогу. Я почувствовал добычу, как бык увидел красную тряпку. Она становится моим личным сортом наркотика, тем золотом, которое ищут кладоискатели, а когда находят - счастливее их не найти. Я бы хотел отмотать все назад, вернуться в наш отдых и никогда не отпускать. Узнать, почему она решила уйти и, она бы никогда не связалась с моим братом. - Хочу, - вновь произношу, нахожу мочку ее уха и прикусываю, едва оттягивая. Скольжу языком по шее, поднимаясь по подбородку и вновь накрываю губы.
Безумие.
Но такое сладкое.

Она такая вкусная, податливая, теплая, красивая, идеальная... И она рядом со мной - жаждет меня. Влюбленная девушка не может быть с одним и также течь от другого. Не может же? Или она слишком умелая актриса? Нет, не моя Джиа. Моя девочка никогда не стала бы такой двуличной, как... Как кто? Как нынешняя Эллис? Черт, мозг кипит, плавиться под этим мозговым штурмом. Сначала я узнаю, что бывшая потерял ребенка от меня, когда изменила с моим же братом. Потом понимаю, что любовь всей моей жизни, та, кого я идеализировал, кому я готов был сделать предложение, наплевав на все свои моральные принципы, сложившиеся после измены, - оказалась не лучше первой. Нет, не может быть, я не верю! Это все не правда. Всему должно быть объяснение!
Нафиг все! Проверять не буду, сейчас все идет к тому, что разговоры совсем не уместны.
Я лишь обхватываю ее бедра, помогая избавиться от одежды. Она сейчас тут не нужна. Хочется быстрее, кожа к коже, тепло к теплу.

— Я скучала, - она умело управилась с боксерами, оголяя каменный член. Судорожно выдыхаю, взглядом очерчиваю фигуру девушки в тусклом свете луны, пробивающейся сквозь тучи и льющая свет прямо в окно комнаты, куда мы пришли. И пока девушка дразнит меня, я выключаю звук на телефоне, чтобы не отвлекал, и плевать, что там подумает брат, будет ли он мне звонить, и узнавать, где его будущая жена. Тьфу! Аж дрожь берет.
Отвлекаюсь, ощущая ее губы на головке, спускающиеся по гладкой коже вниз. Шершавый язык соскальзывает по чувствительной уздечке и я шумно выдыхаю. Забыл уже, насколько сильно на меня действует ее минет. Откидываюсь назад, позволяя делать со мной то, что она захочет. Не думаю о последствиях или о том, что в любую минуту может прийти старший брат. Наслаждаюсь процессом, ловя себя на мысли, что мне нравится смотреть, как ее губы скользят по все длине члена.
Она ускоряется, я же наматываю ее волосы на кулак, и помогаю ей, управляя углом проникновения. Не наседаю, но довожу себя до пика. И когда вот-вот готов взорваться, резко оттягиваю девушку от себя. Тяну за плечи, отпуская волосы, поднимаю выше, заставляя усесться на меня верхом. Когда моя "спутница" усаживается, начиная елозить по члену, кладу руки на ее оголенные коленки, скольжу по гладкой коже вверх, дохожу до бедер и сжимаю ее попку. Она продолжает меня дразнить, я стискиваю зубы до хруста, останавливая мысли о том, как бы ее спихнуть с себя, не ударить и оттрахать жестоко. Она опускается ко мне, целует. Языком касается моего. Все. Финиш. Красная тряпка для быка.
Сильно сжимаю ее ягодицы, и, затем ловко переворачиваю и, вбившись коленом между ее ног, медлю, возвращая ей должок, дразню легкими прикосновениями, пальцами опускаюсь от шеи, по груди к нежным губкам и твердой горошинке клитора. Провожу пальцами между складок, наслаждаюсь. Кажется, кто-то слишком перевозбудился, - ввожу резко внутрь два пальца, срывая с губ любовницы громкий стон. Начинаю двигать ими резко, имитируя жесткие движения членом. Большим пальцем массирую клитор, заставляя выгибаться дугой. Ласкаю пальцами, сквозь дымку желания, застилающую мои глаза, наблюдаю, как она ласкает свою грудь, сжимая соски, свободной рукой сжимаю вторую грудь, играю с соском. Когда же она начинает дышать чаще, то накрываю ее рот своим и, целуя, заглушаю вскрик, когда убираю пальцы. Она недовольна, но я не даю времени на возмущение - отстраняюсь и резким толчком погружаюсь на всю длину. Секунду замираю, чтобы в следующее мгновение начать резко двигаться: доставая член и вставляя его максимально глубоко. Ускоряюсь, наполняя комнату шлепками наших тел, ее стонами и собственным рычанием. Кажется, что сейчас перед глазами взорвется бомба, но я сдерживаюсь, трахая ее, пока она не начинает пульсировать вокруг члена, чем подводит меня к границе. Но нет, я еще не до конца потерял рассудок, успеваю выйти и, когда она уже пришла в себя, но не до конца отошла от оргазма, заставляю поменять позу.
Разворачиваю к себе попкой, шлепаю по одной ягодице, срывая очередной стон, затем надавливаю на плечи и заставляю нагнуться. Направляю головку между ее ножек, смачивая его в ее соках. Массирую клитор пальцами, подвожу ее к очередному оргазму, ввожу внутрь пальцы и вновь имитирую член. Когда же, высунув их и заставляя ее их облизывать, резким толчком вхожу в нее снова. Надавливаю на поясницу, и резко выхожу из нее, затем ударяю по ягодице и погружаюсь до основания. Высекаю искры, не останавливаясь, двигаюсь внутри, задеваю чувствительные точки.
- Хорошая девочка,.. моя девочка... - шепчу бессвязно то, что крутится в голове. Возвращаю пальцы на клитор, тереблю его, вожу пальцами по мокрым складкам, размазываю влагу по ним. Двигаюсь размеренно, совмещаю с движениями пальцев, чувствую, как сейчас кончу и ускоряюсь. Пара толчков, она сокращается вокруг члена, сжимая его мышцами в тугое кольцо, толкаюсь еще раз и, прежде чем ловлю свое наслаждение, успеваю выйти и, толкнувшись, орошаю ее попку белоснежной спермой.
- Охуенно, - выдыхаю, целуя ее плечо. Кажется, что больше ничего не будет, даже, если домой придет ее будущий... Нет, не могу произнести, и не буду. Впереди только марафон нашего воссоединения. Неужели она думает, что вот сейчас мы придем в себя и я уйду домой спокойно? Наивная...
- Неплохо так поговорили?- тяну ее к себе, прижимаю и зарываюсь носом в волосы. Затем разворачиваюсь и накрываю губы своими, раздвигая их и нахожу языком ее язык. Целую нежно, но с каждым новым поцелуем, углубляя его, срываю последние предохранители. Как и в прошлом, я не могу ею насытится, постоянно нахожусь в таком состоянии, что мне ее мало, и хочется еще.