Большим пальцем она подняла колпачок зажигалки и большим же пальцем резко повернула колесико. Кремень дал искру, и фитилек загорелся маленьким желтым пламенем, освещая острые черты лица в приглушенной темноте комнаты. Двумя пальцами свободной руки она поднесла зажатую сигарету и прикурила её, захлопнув колпачок зажигалки.
Клубы дыма медленно распространялись по небольшой комнате с красной неоновой подсветкой у потолка. Руби, развалилась на небольшом диванчике, закинув ноги на кофейный столик. – Нет, давай этот кусок в начало. – Раньше она сама монтировала свои выпуски, но катастрофическая нехватка времени вынудила её нанять оператора, а по совместительству и монтажера видео. Они работали вместе уже больше пяти месяцев и каждую неделю именно в среду, ей нужно было ему помогать. На самом деле, её помощь ему нахрен не сдалась. Мужчина прекрасно знал вкусы девушки на монтаж и звуковое сопровождение в роликах. Но среда – день семейных посиделок.
Ещё один вдох дыма в легкие и сощуренные глаза. Она словно хищник наблюдала за небольшими картинками с её лицом. – Это убери, мне не нравится выражение лица. – Вставляя свои коррективы она изрядно задолбала парнишку. И на третьей сигарете, которая шла, подряд он не выдержал и с тяжелым выдохом выпалил. – А ты разве не торопишься на семейный ужин? – Из неё получилась бы шикарная актриса, изобразить настолько реальное удивление. Она даже судорожно полезла в карман телефона, изображая вселенскую печаль. Что-то на подобии я забыла, как же быть, ну и хрен с этим семейным ужином. – Слушай, каждый раз одно и то же, собирайся и проваливай, ты мешаешь мне работать. – Руби, была готова сейчас даже закатить скандал, лишь бы не смотреть в глаза родителям и весь вечер сталкиваться с осуждением. - Тебе же нужна моя помощь? Умоляю, скажи мне, что она тебе хоть где-то нужна? – Мужчина опрокинулся на спинку своего кресла и глубоко вздохнул. Черт, словно на прием к психологу пришла. – Давай поговорим о том, что тебя смущает в семейных ужинах. – Он закинул ногу на ногу и положил руки на колено, сцепив пальцы в замок. – Ужин так ужин. – Словно кто-то ущипнул, её за задницу она подскочила, с дивана прихватив ключи от машины. – Мудила ты, Оуэн!
Виски отцу и цветы матери. Она уже много лет знала, чем их можно сразу задобрить. Отвлечь внимание от её недо-достижений. Разумеется, она как всегда опоздает. Сан-Франциско и пробки – вот нерушимый и вечный союз. Энергичная музыка задавала тон поездке и каким-то волшебным образом она спокойно проезжала улицы, на которых обычно ей приходилось толкаться. Открыв окно, она закурила сигарету, подпевая словам Оливера из группы Bring Me The Horizon. Внезапно в глазах Руби потемнело а голова закружилась. – Что за... – Все вокруг кружилось настолько сильно, что она остановилась, у обочины включив, аварийку вышла из автомобиля и облокотилась о капот, вдыхая свежий воздух.
На улице уже потемнело и свет фонарных столбов вместе со светом из окон смешались в один хоровод. Она была готова свалить такое состояние на что угодно. Слишком много никотина за один вечер, духота. Что угодно, только не... – Ханна... – Она не хотела этого говорить. Их отношения давно скатились до уровня «привет-пока», нет больше той связи, которая поддерживала в них воинственный настрой уничтожить любого кто только посмеет обидеть сестру. – Господи что ты уже успела натворить. – Майклсон вернулась в машину. – Ты должна быть там, - её взгляд упал на телефон, прикрепленный к специальному держателю. Идеальная сестра, всегда приезжающая за двадцать минут. Никогда не опаздывающая, она точно там.
Увидев цветы глаза матери, загорелись как у маленького ребенка, которому вручили долгожданную игрушку. И почему женщины так сильно любят цветы? Поставив бутылку с виски перед отцом и поцеловав его в макушку, Ру повернулась к матери. – А где Ханна и Билл? – Его имя она произнесла так, словно оно было отравлено. В идеале она бы никогда не произносила его имя, чертов Волан-де-Морт семейства Майклсон. И только младшая из всего семейства видит его уродскую душу. Почему кроме неё никто не замечает, какой же он ублюдок?
Её заставили сесть за стол и ждать приезда сладкой парочки. Это была самая настоящая подстава от сестры. Руби, пришлось рассказывать над, чем она сейчас работает. Родители в ответ на её восхищенные рассказы о коллекционных автомобилях и планах слетать в Европу для ролика лишь морщились и возмущенно переглядывались. Ну, вы сто процентов знаете этот тип родителей, ты должен быть врачом, адвокатом да на крайний случай проституткой, но только не видеоблогером. Вот она – самая позорная профессия, по мнению всех родителей страны. И тот факт, что у нее, получается, развивать канал и работать с крупными фирмами, это не показатель. Доход – это все что им было нужно. Нолики на банкнотах, которыми, по их мнению, она должна их заваливать. От Ханны этого не требуют, но Руби – должна. И тот факт, что любое творчество на первоначальных этапах требует глобальных вложений – бред.
Входная дверь распахнулась, и девушка облегченно выдохнула. Она была готова расцеловать сестру, наконец-то эти разговоры закончатся и уже сестру начнут допытывать вопросами, когда свадьба, детишки и прочее. Слава богу, от младшей Майклсон этого не ждали. Этот дрожащий голос, родители никогда не замечали, как она переживает, ведь она же ИДЕАЛ. Услышав фразу «все хорошо», Ру лишь усмехнулась и закатила глаза. Врунишка. Все вернулись за стол, и настало время не интересных историй. Ханна ковырялась вилкой в своей тарелке и Руби не могла понять, то ли она собирается сделать из овощей пюре, то ли разыгрывает сцену казни. А-ля овощной палач. При одном взгляде на сестру внутри девушки все закипало. Она буквально чувствовала, как ей было больно. Чертов Фостер, сто процентов Ханна узнала про его измены. И почему в этой семье ей никто никогда не верит. Она же предупреждала.
- Прошу меня простить, Микки дома один и его нужно выгулять, - собака, идеальный способ сбежать с семейных посиделок, всегда работает. – Спасибо за ужин, мам как всегда очень вкусно. – Так же поцеловав папу в макушку, она кивнула сестре, которая не оторвала взгляда от тарелки и пошла в коридор. Специально открыв и хлопнув входной дверью, чтобы все были уверенны, что она ушла и, прислонившись спиной к стене, шатенка прислушалась к разговорам семьи. Ханна ни черта при ней не скажет. Так было всегда, игра в «угадай, кто меня обидел». Благо мать обеспокоенная состоянием старшей дочери сразу же начала выпытывать что случилось. Ответ не заставил себя долго ждать.
Столько лет она сбегала из этого дома через входную дверь, она знала, как нужно её придержать, чтобы не было скрипов или лишних шумов. Она убьет его. Уничтожит. Сровняет с землей. Никто на этой гребанной планете не смеет делать больно её сестре. Только у неё есть доступ к таким привилегиям. Причем заслуженный, она всю жизнь терпит её. Вернувшись, в свою квартиру и погладив, добермана Ру огляделась по сторонам. Нацепив на собаку поводок, девушка вывела его на улицу и достала из заднего кармана телефон. Что-то внутри не давало ей нажать на кнопку вызова. Две скуренных сигареты и она взяла себя в руки. Длинные гудки не предвещали ничего хорошего. – Ханна? – Слишком обеспокоенный голос, взяв себя в руки, она прокашлялась, - ты уже приехала домой?

Это было похоже словно на удар под дых. Услышав её голос, Руби, потерялась в пространстве. Не могла вздохнуть или выдавить из себя хоть слово. Ханна удивилась её звонку и это немного обижало. Неужели их отношения настолько сильно провалились в пропасть? Поймет ли сестра, что этот звонок - акт заботы и беспокойства? Шатенка пнула пустую бутылку, валявшуюся на газоне, выслушивая от неё новую порцию лжи. Врать она не научилась до сих пор. – Конечно, сладких снов Ханна. – Она на секунду замолкла, прикусывая губу, - Ханна? Всё будет хорошо, слышишь? – В ответ лишь короткие гудки. Последняя фраза вылетела из неё на автомате, её голос, всхлипывания, которые она казалось, пыталась скрыть. Она сдерживает слезы или уже плакала на тот момент, когда Руби ей позвонила? Ей так хотелось обнять её, утешить и убедить в том, что все наладится. Фостер – ублюдок, и она предупреждала её об этом, но это фраза будет ждать своего часа, пока сестра полностью ментально не восстановится. А что делать сейчас?
Больше часа Майклсон ходила из одного угла, маленького огражденного забором клочка земли, в другой. Микки, явно перенасытившийся длительной прогулкой уже начал ходить за ней по пятам. В старшей школе было намного проще, кто-то задевал Ханну резким словом или колкой фразой, Руби,  караулила его в темном коридоре и приводила весомые аргументы, заставляя обидчика принести извинения. Самым главным правилом было не бить по лицу, а то старшая Майклсон сразу же смогла бы догадаться из-за чего оппонент внезапно решил признать свою вину. И, черт возьми, это всегда работало. Она всегда искренне верила в то, что люди образумливались. Может быть, стоило тогда ей рассказывать, почему это происходило? Не была бы такой наивной.
Метания из стороны в сторону перекочевали в квартиру шатенки. Вихрь мыслей кружился по жилищу девушки грозясь, смести все вокруг. Или это она была готова разрушить все, лишь бы успокоить свои нервы? Она не могла смириться с той мыслью, что Билл обидел, хотя нет, уничтожил её и её сердце. Руби могла послать к черту и утопить свою печаль в алкоголе или же потерять её в сигаретном дыме, да и ей хватало мозгов не привязываться. Но Ханна, милая, светлая, добрая Ханна... Она так не сделает, все, что она может это накручивать себя мыслью о том, где же она поступила не так. И вот приспичило ей порадовать мамочку и найти себе головную боль в виде парня а потом и жениха. – Мы поженимся, у нас будут детки. – Передразнивая манеру слащавой речи сестры. Руби поднялась с кровати на которую легла казалось максимум минут пятнадцать назад, но один взгляд на часы и она понимает что пролежала в своих размышлениях несколько часов. Самое противное, что, несмотря на прошедшее время, она ни капельки не успокоилась. Перед глазами продолжал возникать образ сестры обнимающей подушку и эту же подушку пропитывающей своими слезами.
Два часа ночи, сигареты заканчиваются, а сон категорически отказывается радовать Ру своим присутствием. Она сидела на балконе, поджав ноги под себя и листая ленту в инстаграм. Переполненная окурками пепельница тонко намекала завершать свой курительный шабаш, но девушка каждый раз находила, куда пропихнуть дотлевающею сигарету. Она сворачивает инстаграм и заходит в мессенджер, замечая, что на фото её оператора светится маленький зеленый кружочек. Он онлайн, скорее всего, прямо сейчас он завершает монтаж ролика. Прекрасно, есть до кого доебаться. Два длинных гудка и она слышит его хриплый голос. – Оуэн, как монтаж? Опять в студии куришь? – Мужчина отвечает на её вопрос своим вопросом, интересуясь какого лешего она ещё не спит. Если бы она только сама знала. – Семейный ужин не очень задался и сон не лезет, а ещё у меня осталась последняя сигарета. Тебе много ещё? Может, по пути домой заедешь ко мне, подкинешь сигарет? – Услышав его ответ, она тяжело вздыхает, одновременно поднимаясь со стула. – Нет, так долго я тебя ждать не буду, лучше сама съезжу до магазина, заодно за рулем мысли прочищу. Скинь мне ролик как он будет готов, ладно?
Доберман, явно не жаждущий выпускать хозяйку в столько позднее время, увязался за ней. Руби вскинула плечами и накинула на него ошейник. – Поехали, прокатимся, хороший мальчик. – Почесав собаке за ушком, она закрыла дверь квартиры на ключ. Рык двигателя, тихая неназойливая мелодия в колонках и ночной город. Никаких пробок. Идеально. Быстро доехав до ближайшего круглосуточного магазина, она купила несколько пачек сигарет, виски, сырный читос и шоколадку. Снотворный набор Руби Майклсон. Уже стоя на кассе, её внимание привлек до чертиков знакомый голос. – Мгновенная карма? – Бубня, себе под нос произносит девушка и протягивает свой телефон для оплаты. – А вы не могли бы упаковать? Я забыла, что мне ещё молоко нужно, а вы пока покупайте – говорит она стоящему за спиной мужчине, - я сейчас. - Ублюдок собственной персоной. Интересно, на сколько суток её закроют за драгу в магазине? И как быстро приедет папа, когда узнает, что она в полицейском участке. Стоя к Фостеру и его новой пассии спиной и разглядывая чертову пачку молока, как будто ей интересен состав. «А разве молоко не должно состоять из молока?» Не несколько секунд она глянула в состав и поёжилась. «Нет, видимо не должно».
- Никаких драк, нельзя, нет-нет-нет. – Словно мантру повторяла себе девушка, садясь на водительское кресло. Пакет с покупками полетел на заднее сидение, мотор взревел от поворота ключей в зажигании. Она погладила собаку, сидевшую на соседнем месте, по спине переваривая полученную информацию. Фостер собирался ехать к какому-то своему другу с новой пассией на вечеринку. На всю ночь. Это не давало ей покоя. Ладно, ей было откровенно похуй, куда едет этот ублюдок, но он упоминал Ханну. Назвав её истеричкой и психопаткой, которая швыряла в него всем, что попадет под руку. Гордость за сестру переполняла Ру, но разве этого достаточно? Фостер должен был страдать. Майклсон опустила ручник и включила заднюю скорость, выезжая с парковки. «Ублюдок разбил ей сердце, а я ничего сделать даже не могу». Включив первую скорость она тронулась с места. «Надо было, как следует ему врезать, хотя, что это даст? Фингал пройдет, а он так ничего и не поймет». И снова вернулся этот туманный вихрь, закручивая её в своих коварных потоках.
Когда она вышла из машины, то удивленно огляделась по сторонам. Это был не её двор, да что уж там, она не в свой район приехала. – Нихуя себе задумалась, хорошо хоть в другой штат не укатила. – Она подходит к двери, слышит щелчок открывающегося механизма и почти садиться в машину, всего лишь одна секунда и она бы уехала. Одна гребанная секунда. Но ей на глаза попадается красный блеск отполированного автомобиля. Руби приехала к дому Билла. – Сука! – Прошипев, она взглядом фокусируется только на коллекционном красном BMW. Единственное что в этом мире имело хоть какое-то значение для Билла Фостера, это вот эта красная бэха. Он никогда не отгонял её в гараж, хотел, чтобы все соседи ему завидовали. И вот она смотрит на неё и понимает, что какая-то тачка была для него важнее её сестры, любившей это подобие мужчины со всей душой. – Бля-я-ять... – Закатывая глаза, произносит Ру. Лицо сестры в очередной раз за вечер возникает перед глазами, а сердце сжимается с такой силой, что в глазах темнеет.
Руби подходит к пассажирской двери и открывает её, доберман радостно виляя тем, что когда-то было хвостом ластится к хозяйке. – Микки, проверь обстановку. – Собака сразу же рванула в ближайшие кусты, выискивая людей. Девушка подошла, к багажнику доставая биту. – Ебанный ты урод, Фостер, я же просила тебя не лесть к моей сестре. – Хлопок багажника, из-за кустов выбегает Микки, заинтригованный новой игрой, если он не лаял, значит, никого поблизости нет. Закинув биту на плечо, она подошла к ярко-красной, чего уж греха таить ахуенной бэхе. Никогда бы в жизни Руби не подняла руку на коллекционный автомобиль. НИКОГДА. Но тяжелые времена требуют отчаянных мер. Подковырнув механизм открытия капота, она нащупала лепесток, и надавила на него, оттягивая в сторону. Щелчок. Одно резкое движение за провод и сигнализации, словно не было. – Микки, охраняй. – Произнесла Руби занося биту над лобовым стеклом. Несколько мгновений отделяло её от сладостной мести. Она была готова остановиться прямо сейчас, но вот в голове снова возникает её образ и этот дрожащий голос. – Я предупреждала... – С силой она ударила алюминиевой битой по стеклу, на нем сразу же словно паутинкой расползлись трещины. Можно было бы успокоиться на этом, лобовое стекло на коллекционном авто – огромный ущерб, но вот она заносит биту ещё раз и ещё, заставляя эту паутинку рассыпаться в гору осколков. Мало. Все той же битой она сносит зеркала заднего вида. Запрыгнув на капот, а следом и на крышу, в ход идет стекло заднего вида. Собака, молча, наблюдает за вандализмом, своей хозяйки лишь изредка поскуливая. Ру вошла во вкус, продолжая бить все, что только попадалось ей на глаза. Фары, поворотники, даже чертовы ручки у дверей она несколько раз ударила, сминая их так, чтобы с трудом, возможно, было открыть дверь. Ласкающая взгляд машина стала похожа на полнейшее безобразие...
Телефонный звонок прервал сон девушки, заставляя разлепить, а по-другому это не назовешь, глаза. Солнце светило ей прямо на лицо и перед тем как приподняться на кровати, она поднесла руку к глазам, защищая их от света. Неужели это все ей только приснилось? – Кому, что нужно в такую рань? – Ру нажимает на зеленую кнопку поднося телефон к уху но почти сразу же его отнимает. – Че ты так орешь? – Взгляд подает на валявшуюся рядом с кроватью полупустую бутылку виски, пустую пачку с читос и слегка помятую биту. – Ну, много где была, а что? Что-то случилось? – Звучит как святая невинность. В отличие от Ханны, Руби умела искусно врать, а ещё её любила камера, но это уже лишние мелочи. – Ханна, ты уверена, что мне нужно звонить с этим вопросом? Ты вроде вчера говорила, что Билл идет гулять на какой-то там корпоратив, номерочком не ошиблась? – Она села на кровати, ожидая того, что прямо сейчас Ханна скажет ей всю правду, взамен она, конечно же, тоже ей её скажет. «Ну, давай же, Ханни, я прижала тебя к стенке, признавайся сучка!»

Иногда лучше не открывать глаза. Ей не стоило брать трубку, а ещё, прямо сейчас телефон стоит ещё раз немного отодвинуть от уха, иначе... Поздно, мобильник падает на ковер, а девушка сощуривает глаза хватаясь за голову. – Истеричка, – полушепотом произносит шатенка, опускаясь на колени перед кроватью. Она слышит, как сестра что-то истошно кричит в трубку, но разве сейчас это важно? В очередной раз Руби убедилась в том, что сестра не доверяет ей свои проблемы и переживания. А это, между прочим, обидно. В их тандеме - грубой, закрытой и необщительной всегда была Ру, с какой такой стати, вы меня извините, внезапно это место заняла Хуанита?! Нащупав орущий на всю спальню телефон, и к слову разговор не был включен на внешний динамик, она прижала его к уху как раз на фразе сестры о том, что та планировала все рассказать. «Да попизди мне ещё, ты бы в жизни мне не рассказала о том, что Билл мудила, а почему? Потому что тогда я бы оказалась права!» - Из-за моего взрывного характера? Сестренка, ты потеряла страх или с утра сожрала таблетку непробиваемой тупости? Ты бы никогда не призналась в этом, а почему? – Несмотря на то, что комната до сих пор кружилась, а ноги с трудом удерживали Майклсон, она на них вскочила, и начала активно жестикулировать, словно сестра находилась рядом с ней. – Тебе проще построить Бурдж-Халиф из лжи, чем признать что твоя младшая сестра хоть в чем-то может быть права!
Вот как раз таки о камерах Руби думала в последнюю очередь, боже, если откровенно она вообще о них не думала. Она была в таком состоянии, что элементарно не могла вспомнить, как доехала до дома ублюдка Фостера, что уж говорить о бите, которая словно волшебным образом оказалась в её руках. Да, она определенно была в жопе. Она одна, с чего вдруг Ханна заявляет что они? Ну неужели Билл настолько идиот, что действительно решил что это была Ханна а не Руби? То есть его не смутил ни внешний вид, ни собака рядом, черт да даже автомобиль, припарковавшийся почти на его парковочном месте? Настолько. – Что куда ты собралась? Не смей ехать к нему... – Есть предположения, успела ли она сказать хоть что-то ещё? Кто-то сказал нет? Потому что это правильный ответ, вы выиграли ничего, а Майклсон только что получила в подарок дергающийся глаз. – Зачем я это сделала? Боже Ханна, ты же вроде умная, куда пропал твой мозг? – Бухтя себе под нос, произносит Ру, набирая номер телефона того, кого до скончания веков теперь будет ненавидеть.
Его противный голос вызывает гримасу отвращения на её лице, хорошо, что он не стоит напротив. – Закрой своё хлебало и слушай внимательно, Фостер. – Прерывая поток его самодовольной и слащавой речи, произносит Майклсон. – Тронешь её хоть пальцем, и я проберусь к тебе домой, с ржавым ножом, и медленно буду отрезать твои яйца, а после скормлю их прямо у тебя на глазах моему псу, понял? – Раздражать людей – талант младшенькой Майклсон, и каждый раз он себя беспрекословно оправдывал. Истеричный крик о том, что сейчас Ру находится не в том положении, чтобы угрожать заставляет её закатить глаза. Инстинкт самосохранения умер в ней еще, когда она была в утробе. «Что он истеричка, что она!» - Ты разве не помнишь, что я не раз тебя просила оставить мою сестру в покое, обещала, что размажу твоё лицо по асфальту, если ты хоть как то обидишь её? – Свободной рукой она проводит по лицу, в надежде, что это движение поможет ей хоть как-то исправить ситуацию. Спойлер - не поможет! – Слушай, Ханна в любом случае приедет к тебе, посчитай ущерб и скажи ей, сколько я должна тебе. Деньги я найду, и не смей прикасаться к ней, иначе твои яйца станут ужином для Микки! – Недаром они были близняшками, повторяя манеру старшей сестры, она сбросила звонок. – Блять! – Телефон полетел в стену. Видимо разбитой машины для неё было мало.
И всё же, иногда лучше не открывать глаза, именно к этому выводу она пришла, подставляя лицо под холодные струи воды. Ей не стоило открывать глаза вчера вечером, когда красный автомобиль словно манил возможностью расправы. А ещё нужно было забить и не обращать внимания на то, как хреново себя чувствовала сестра. Ну и финалочка, ей стоило упиться в усмерть, чтобы не открыть глаза сегодня. И тогда, Ханна бы в одиночку разгребала все то дерьмо, что натворила Руби. Дьявол, и почему только старшие сестры такие? Теперь Ру нужно было придумать где достать деньги, и сколько попросит Билл? Сто или двести тысяч? Черт, ей нужно было самой ехать к нему и разговаривать о возврате долга. Прыгнуть в тачку как только Ханна сбросила трубку и остановить её на полпути к машине Фостера. С другой стороны, она хотела, чтобы сестра увидела месиво из осколков стекла и помятого металла. Может хотя бы так до неё дойдет мысль о том, насколько она ей дорога.
Не дойдет. Крики Ханны подтверждали это. – Разумеется, помню, - закрыв защелку замка, произнесла девушка. Она с трудом умудрилась вылезти из душа, с ещё большим трудом заставила себя замотаться в полотенце и открыть сестре дверь. Даже не глядя в глазок Руби открыла дверь, потому что точно знала, что за ней будет Ханна. Кто бы это ещё мог быть, Фостер с дружками? У него на это не хватит смелости, да и он знает, что крошка Ру сможет дать отпор, не то, что сестра, которая впервые кого-то избила вчера? Да и то, покидалась всем, что под руку попадется, но даже это действо вызывало у младшенькой приступ гордости. Неужели Хуанита, та самая девочка, которую родители одноклассников и соседей всегда ставили в пример своим чадам, пошла по наклонной, что дальше? Шатенка достала из шкафа толстовку, которая была больше неё раза в три и натянула на тело, пока старшая сестра изучала взглядом разбросанные бутылки и всеобщий бардак. Майклсон нужно было хоть как-то выместить злость, которая в ней накопилась до прихода сестры. Микки тихонько подкрался к Ханне со спины и пристроился у её руки, выпрашивая ласку. Что уж греха таить, Руби тоже хотелось, хотя бы обнимашек. Но видно не судьба.
- Если бы ты послушала меня ХОТЯ БЫ ОДИН ЕБАННЫЙ РАЗ, - она сжала руки в кулаки, пытаясь успокоиться, - этого всего бы не случилось! Один чертов раз, Ханна! – Руби открывает балконную дверь и встает в проёме, хватая со стола зажигалку с пачкой сигарет. Пара движений и вот зажженная сигарета уже между её губ. Она вдыхает дым полной грудью, затем выдыхает. - Закатай губу, солнышко, деньги я найду самостоятельно. – Интонация, не требующая возражений, иногда она срабатывала. – Какую сумму он попросил, и сколько времени дал на поиски? – Очередная затяжка, - блядство, а что ж не два дня? Гондон конченный. Ладно, я найду деньги и передам ему сама, не лезь в это, меня он хотя бы побаивается. – Кто-то верит в то, что Ханна её послушает? Никто? И это правильный ответ, вы снова выигрываете ничего. Не расстраивайтесь, вдруг в следующий раз повезет?
Продать свою машину – самый оптимальный вариант, который как следовало ожидать пойдет по одному месту. А что, кто-то предполагал, что Руби за задницу укусила сама фортуна? Наивные. Её канал приносил достаточно хороший доход, и если бы она с его открытия откладывала деньги на специальный счет, то возможно бы прямо сейчас у неё на руках была бы нужная сумма. Но Ру спускала все деньги на аппаратуру, затем на аренду офиса. Её доход буквально недавно выровнялся, но этого недостаточно. Всего недостаточно, и мозгов у неё тоже. Надо же было додуматься разбить коллекционную бэху! Но из раза в раз, мысленно возвращаясь в тот день, она понимала, что поступила бы точно так же. Единственный вариант, который у неё остался, это участие в уличной гонке. Не те чтобы он был сильно опасный, скорее смертельный, обычно, если чья-то машина попадается в поток, её зажмут или вовсе выкинут с трассы, поэтому в идеале уехать как можно дальше от конкурентов, или же плестись сзади, чтобы никто не подбил. – Ханна, деньги будут у меня через три дня, прошу, не натвори глупостей. Они точно у меня будут. – В этом Майклсон не сомневалась. - К тебе его дружки не приближались?