Мои глаза были сомкнуты и никак не хотели открываться. Уже достаточное время я пребывала в одной лишь темноте и даже привыкла к ней. Но все равно не осознавала, что со мной происходит. Ощущала пульсирующую боль прямо в висках, которая не хотела останавливаться. Мне было тяжело дышать, будто бы грудную клетку сжало от нехватки кислорода. В моей голове вихрь воспоминаний говорил о том, что вчера был день рождения моей лучшей подруги. Мы отмечали его, как обычно, в одном из самых крутых клубах города, куда вход только для элиты. Для таких, как мы. Золотая молодежь. Я не помню, что бы слишком много пила, я даже не курила траву, не принимала ничего запрещенного, это не по мне. Отделалась парой бокалов шампанского. Не может ведь от этого мне быть так плохо? И совершенно не помню, как оказалась дома, как добралась до него. Сумасшедший вечерок.
Наконец, кое-как я заставляю себя глаза открыться и с удивлением осматриваюсь по сторонам. К горлу подкатывает паника и даже тошнота. Я совсем не понимаю, где я, что вчера произошло. И почему мне так жарко, непривычно сухой воздух. Солнце пробивается сквозь плотные шторы, уже явно не утро. Сколько я уже проспала? Я лежала в огромной кровати и находилась в комнате совершенно одна. Что за шутки? В голове миллион вопросов, и ни одного ответа. И вдруг вспышкой в моей голове проносится, как вчера ко мне за барной стойкой подсаживается какой-то взрослый парень. Он явно не из нашей тусовки, гораздо старше. Как он вообще там оказался? И так настойчиво просил меня выпить вместе с ним, что в итоге я согласилось. Было бы невежливо отказать ему, да и что случится после парочки коктейлей? И после этого в сознании туман, не помню ничерта. Он меня чем-то накачал? Поверить не могу, что влипла в эту ситуацию. Накачал и увез к себе домой? Боюсь даже представить, что он мог вытворять с мной целую ночь, хотя, явных признаков на близость с незнакомцем я нигде не находила. Нужно срочно отсюда выбираться. Моей сумочки при себе не было, я так и не нашла ее в комнате. Так бы могла позвонить отцу, и он бы меня спас. Там ведь был мой мобильник, вот черт. Что-то пить после такого больше не хочется, хватит с меня этих приключеий.
Поначалу было довольно сложно заставить себя подняться на ноги. У меня попросту не было сил на это. Голова вдобавок кружилась, ноги были какими-то ватными. Я сажусь на краешек кровати и привыкаю к этим новым ощущениям. И где вообще этот мой похититель? Смогу ли я исчезнуть из его дома незаметно? Наконец, собравшись с силами, я делаю пару шагов в сторону двери. И стоит мне только коснуться дверной ручки, как та открывается прямо передо мной, а я застываю. Сердце уходит в пятки. Поверить не могу, что прямо сейчас вижу этого человека. Сайлас Тодд. Бизнес-партнер моего отца.
- Мистер Тодд? - едва слышно произношу я, - Что вы здесь делаете?! - уже на эмоциях восклицаю я, - Что я здесь делаю?! Я ничего не помню...
Я пребывала в ужасе, не знала, чему верить, а чему нет. Ведь не мог он здесь оказаться чисто случайно. Впервые в жизни я так сильно разочарована в себе. Ведь, оказывается, я так слаба. Даже не могу постоять за себя.
- Где мой отец? Что со мной? - я глотала губами воздух и отходила от него назад шаг за шагом, - Мне нужно позвонить ему, срочно. Помогите мне.
Ну-ну, Кайли, ведь ты еще не знаешь всей правды. Не знаешь, что перед тобой стоит самый настоящий монстр. Тот, кто всю твою жизнь изменит, порвет на маленькие кусочки. И здесь тебе не нужно доверять ему. Только себе. И то, не факт.
Я была сейчас похожа на беспомощного птенчика. Что выпал из гнезда и совсем не представляет, как ему существовать дальше. Грудь часто вздымалась от панических приступов в поисках кислорода. Глаза метались из угла в угол. Иногда задевала взглядом мистера Тодда, а от этого становилась еще напуганнее. Своим видом он не смягчался ни на секунду. Грозный и строгий, неприступный, как скала. Ледяная глыба. Он не тянется никуда за своим мобильником, не хочет мне помогать, не хочет, чтобы я позвонила отцу. Тогда-то я едва справляюсь с собой, чтобы не издать ни единого крика отчаяния. Ощущаю, как жар медленно пробирается по коже, заглядывает внутрь моего тела и заполняет собой каждый уголок меня. Тянущее чувство страха внизу живота засталяет меня прирасти к земле. Я больше не могу сдвинуться с места. Но делать что-то надо.
- Что случилось? - я все ждала, пока он сделает хотя бы два шага в сторону, пропуская меня на выход из комнаты, - Выпустите меня!
Слышу, как бьется мое сердце, оно готово вырваться из груди. А я практически в предобморочном состоянии. В глазах стремительно темнеет. Тогда-то Сайлас Тодд решает сдвинуться с места. Замечаю его холодный и животный взгляд. А сама краем глаза вижу, что теперь проход свободен. Инстинкт самосохранения срабатывает лишь благодаря дико бурлящему адреналину в венах. Мне даже не приходится задумываться, а что делать дальше. Как в тот момент тело само совершает этот финт. Моя маленькая и хрупкая фигурка каким-то образом юркнула мимо Сайласа, я быстро обогнула его и устремилась к выходу, хватаясь цепкими пальцами за дверь и со всей силы закрывая ее. Понятия не имею, как отсюда выбраться, но просто так сдаваться не хочу.

Мне кажется, я умирала. Несколько часов назад и до сих пор. Потому что такого ужаса еще не испытывала никогда. Я помню, как кричала до хрипоты в горле, как все тело горело от боли, и я мечтала выскользнуть из него, оказаться вне этой реальности. Возможно, даже умереть. И сейчас все еще была прикована наручниками к спинке кровати. Руки ныли, однако, я продолжала лежать в том же положении, практически не обращая внимания на эту боль. Ведь гораздо важнее были мои душевные терзания и муки. Все его слова все еще доносились эхом в моей голове, крутились, как самая ненавистная пластинка, давя на болевые точки. Я не понимала ничего, почему здесь оказалась, чем заслужила такое отношение. Какая секс-игрушка, что за выдумки. Мы живем в 2020 году. Он свихнулся? Конечно, в последнее время отец не всегда лицеприятно отзывался о Тодде, но я никогда не вникала в его рабочие дела. Иногда из его кабинета была слышна жесткая ругань. Но я проходила мимо, делала вид, что ничего не замечаю. Да и это ведь были не моего ума дела.
Едва я пытаюсь подвинуться, как тело мигом реагирует на эти движения. И я по новой вспоминаю вкус насилия. Как он грубо завалил меня на плечо, кинул, как ненужную вещицу, на кровать, пристегивал руки к кровати. Мне моментально хочется стереть с себя всю эту грязь. Его отпечатки пальцев, капли пот, сперму между ног. Меня грубо и жестко использовали, без моего же желания. Он всаживался членом в самую глубину, не заботясь о моей боли. Просто насухо. Я сжимала руки до крови от ногтей. Искусала себе все губы. Но даже это не помогло не замечать болезненные и противные ощущения. Влагалище до сих пор безумно жглось, напоминания о непрошенном вторжении. Еще в этом ужасном процессе из глаз выступали слезы и они все еще не прекращались. Мне казалось, я выплакала всевозможный запас слез, но нет. Спустя время тело дрожало от немых криков, содрогалось от безмолвной истерики. Я поняла - смысла кричать нет, звать на помощь некого. Охрипла, а так никто и не пришел. Это чертово отчаяние, бессилие. Я всегда была на вершине мира, а теперь меня загнали ниже плинтуса. Я использованная шлюшка, о которой даже никто не позаботился.
Спустя время слышу звук открывающейся двери, и едва поднимаю голову. Понимаю, что сердце озаряется надеждой, но она настолько хрупка и невозможна. Какой шанс, что меня спасут? Да никакого. Позади меня слышны шаги, а я сжимаю ноги так плотно, чтобы больше никто не смог покуситься на мою промежность. Какой-то мужчина ставит поднос с едой на столик прямо рядом с кроватью, приближается к одному краю и расстегивает первый наручник. Реакция у меня заторможенная. Я резко понимаю, что ничего не ела практически сутки, чуть меньше, и даже не пила глотка воды. У меня попросту нет никаких сил. Я провожаю его лишь взглядом и смотрю, как он освобождает меня полностью. Без понятия, кто он. Я подтягиваю руки к себе и складываю прямо перед собой, наслаждаясь крупинкой свободы.
- Спасите меня, - с усилием выдавливаю из себя сорванным голосом, словно, это мой единственный и последний шанс.
Но мужчина, кажется, не слышит. Встает прямо рядом с дверью и укладывает руки в замок. Его лицо непроницаемо, не выдает единой эмоции.
- Мой отец вам заплатит, пожалуйста, - я все еще лежу на животе, но слегка перебираюсь на бок, опираясь рукой на поверхность кровати. Кажется, в моем взгляде легко прочесть всю боль, все отчаяние. Да только его это не трогает, - Вы ни в чем не будете нуждаться больше, я клянусь, отпустите меня, - и срываюсь на всхлип. Потом еще на один, еще и еще.
Мое тело начинает сотрясать крупная дрожь, а я больше не силах сдержать приближающуюся истерику. Я закрываю лицо руками, и вот он, новый поток оглушительных слез. Мне так страшно. Я нахожусь хрен пойми где, мне держат в сексуальных заложницах, и вся моя жизнь идет под откос. Все то, к чему я стремилась все эти годы - рассыпалось вдребезги. Не знаю, как я нашла в себе силы, но каким-то образом снова поднимаюсь на ноги и стремительно направляюсь к выходу из комнаты. Охранник меня хватает со спины и в два шага оказывается снова рядом с кроватью, швыряя на постель. Я больно ударяюсь позвоночником о жесткий матрас и вся скручиваюсь в позу младенца, утихомирив боль. Тот хватает меня за одну руку и вновь пристегивает к спинке кровати. Свободной рукой обнимаю себя за колени, и кажется, даже готова укрываться от следующих его возможных ударов. Кто знает, на что они все здесь свободны.
- Пусти меня, пусти! - кричу я в перерывах между визгами и чувствую, как даже умудряюсь слегка расцарапать ему шею.
Он молча и с таким же непроницаемым лицом отходит дальше и выходит из комнаты, закрывая ее. Я снова в одиночестве с собой. На этот раз слезы остановить сильнее, истериа затягивается на долгое время. Я ощущаю себя маленькой девочкой. Только в детстве проблемы были не такими масштабными. Наручники плотно натирают нежную и гладкую кожу запястья, еще чуть-чуть и на ней останутся рубцы. К еде я так и не притрагиваюсь. Меня дико тошнит, еще чуть-чуть и вырвет. Выпиваю лишь несколько глотков воды, но от вида этих гребанных деликатесов мутит все сильнее.
Когда тело устает, а разум и вовсе отказывается работать, я отрубаюсь. Это происходит так неожиданно, будто бы я теряю сознание в одну секунду. Моя рука беспомощно виснет, заключенная в наручник. Я просто знаю, что хочу проснуться у себя дома, чтобы происходящее осталось кошмарным сном. Я мечтаю открыть глаза, а это видение будет понемногу рассеиваться в них, уступая место всему самому светлому и прекрасному в моей жизни. Моя жизнь была идеальной. И мне так тяжело с ней расставаться.
Сквозь бессознательное состояние я ощущаю чужие прикосновения. Все внутри меня отказывается подавать знаки, что я жива. Оно отказывается верить, что этот ужас - не сон. Маленькая, глупая, беззащитная Кайли. Вот и повернулся мир не самым лицеприятным местом. Ты больше не королева. Ты никто, полное ничтожество. Длинные ресницы задрожали. И чисто на инстинктах я подтягиваю обнаженные ноги к груди. Распахиваю глаза, а передо мной - он. Мой мучитель. Паника вновь подступает в горлу, заставляя меня задыхаться. В моих глазах все полыхает, самая настоящая лава, в которой утонешь.
- Не приближайся больше, уйди, - горло уже разодрано в крике, но молча ему уступать я не собираюсь, - Пошел нахрен, урод моральный, - все же кричу еще больше, когда он приближается еще ближе, - Что я тебе сделала?! Почему я здесь?! Где я вообще нахожусь?! - если мои крики услышат на улице, то я буду кричать даже еще громче, пересиливая боль, раздирая глотку, - Не трогай меня, - я пытаюсь отбиться, когда он чуть наклоняется передо мной, со звоном трясу рукой в наручниках, надеясь, что эта чертова железяка порвется от моих усилий, - Что тебе нужно? Бабло?Дай мне позвонить отцу, ты получишь все, что хочешь, - но он не отступает, и тогда свободной рукой я хватаю первое, что попадается мне на глаза - а это тарелка с уже подсохшей и остывшей едой, и кидаю прямо в него.
В память снова врываются дикие моменты, как этот мудак меня насилует, берет с силой. Хватается своими грязными руками за бедра и резко притягивает их к себе, засандаливая в меня поглубже свой член. Я плескаюсь в болезненной агонии, а он продолжает свои фрикции, забиваясь сильнее и сильнее. Тяжело и громко дышит, издает стоны, которые мне противны, будто бы заглушая мои крики. Его широкий прибор жалит каждую клеточку внутри, наполняя своим ядом. Он протяжно выдыхает и заканчивает мне прямо во влагалище. Напоследок собирая мои волосы в хвост и оттягивая их до боли в висках.
Если такое повторится вновь - я просто не выдержу. Тошнота еще более усиливается.
Я вся вжимаюсь в метталическую стенку кроватки и готова в любой момент расцарапать его лицо, если такое понадобится. Похоже, мои ногти - это мое единственное оружие сейчас. Где-то на полу еще валялись острые каблуки. Стоит принять их на вооружение. Но прикованная к кровати, я точно ничего не смогу сделать. Затаиваю дыхание на долю мгновения и внимательно слежу за каждым его движением, за каждой эмоцией на лице. Я просто обязана предугадать, что этот псих может вытворить в любую секунду.
- Мой отец тебя убьет, - буквально по слогам выдавливаю из себя. К сожалению, это единственное в жизни, чем я могу вот так "козырять". Я действительно жалкая, просто пятнышко во всей вселенной.

Моим самым большим страхом быть остаться в этом мире одной. Без семьи, без близких людей. Потому что именно духовные отношения с ними меня подпитывали и давали толчки к дальнейшему развитию, заставляли именно жить, а не бездумно проживать свою судьбу. Но так вышло, что прямо сейчас я вдали от всех. Я даже примерно представить себе не могу, где нахожусь. Возможно, даже и не в своей стране больше. И теперь-то я одна, никто не в состоянии мне помочь. Вот так страхи воплощаются в реальную жизнь. Прежде, я думала это нереально.
От моих действий и поведения он начинает длиннющую тираду, слова которой режут меня острее самых пронзительных ножей. С каждой его фразой я все больше и больше вжимаюсь в стенку, надеюсь, что растворюсь в ней, спрячусь. Но это ведь невозможно. Я действительно в клетке, из которой практически нет никаких вариантов выбраться. И чем дальше Сайлас уходил в своем рассказе, тем сильнее стыла моя кровь. Я узнала о своем отце такие детали, о которых никогда не догадывалась. И в это просто не верю. Он не такой, не может быть. Я попросту отказываюсь в это верить. Как только хочу сказать что-нибудь в ответ, защитить своего родителя, как мужчина заглядывает за дверь и подзывает кого-то войти внутрь. С интересом я рассматриваю таинственного гостя, которым оказывается врач.
Первым моим действием было вжаться еще больше, но не позволять к себе даже прикоснуться. Однако, я понимаю, что мое состояние оставляет желать лучшего. Я этого не вижу, но вполне возможно истекаю сейчас кровью от ранок, что нанес мне внутри этот зверь. Мне просто необходима медицинская помощь. Без особой инициативы и желания, я пододвигаюсь ближе к мужчине и немного развожу ноги, чтобы он провел осмотр. Мне было дико неприятно, вновь и вновь какой-то незнакомец вторгался в мое личное пространство. Но, стиснув зубы, я терпела. При этом ощущала на себе строгий и внимательный взгляд Тодда. Просить помощи у врача сейчас - бесполезно и бессмысленно. Я не глупенькая девочка, уже поняла, что все здесь куплены Сайласом. У меня нет выхода.
- Серьезных разрывов нет, - произносит мужчина, но меня это даже ни на сколько не успокаивает. Боль осталась, как физическая, так и душевная.
Врач направляется в сторону двери, что-то бормоча Сайласу, и я молюсь, чтобы они ушли отсюда вместе. Не могу видеть его. Уж лучше подыхать в полном одиночестве, чем ощущать на себе его извращенные взгляды и слушать сладкие речи, от которых тошнит еще сильнее. И мне вновь не везет. Тодд закрывает дверь ключом с этой стороны, думает, я вновь сбегу. И если бы я сейчас не была пристегнута, я бы сделала это в очередной раз. А что мне терять? Я уже ниже дна.
Как хищник направляется в мою сторону, не сводя своего взгляда. Пытается меня запугать, но я и так смертельно боюсь, куда еще дальше? Вытаскивает из прикроватной тумбочки еще партию наручников, а мои глаза округлятся от предвкушения еще чего-то страшного. Затертые до крови запястья начинают взвывать, молить о помощи. Но что я могу с этим поделать? Издаю беспомощный всхлип, а его это только раззадоривает. Теперь я прикована не только руками, но и ногами, в извращенной позе звезды расстилаясь перед ним. Понимаю, что это бесполезно и безрассудно, но моему телу это никак не объяснить. В попытках самозащиты оно крутится, вертится, как на костре. Сгорая заживо. Мужчина нависает надо мной и втягивает в себя с шумом воздух, расплываясь в улыбке. Самый настоящий монстр, по-другому его не назвать. Я все еще беспокойна, не могу удержать свое тело в руках. Тогда-то он и берет этот вопрос под свой контроль. Здоровыми ладонями хватается за талию, фиксируя ее на одном месте, а я вздрагиваю от его прикосновений и практически издаю писки, как маленькая мышка. Попалась в когти хищника. Он разрывает мое любимое платье, превращая его в кусочки ненужных тряпок, болтающихся на моем животе. Теперь я полностью обнажена. И как же сильно хотелось скрыть от него свое самое сокровенное - наготу.
Я не была похожа на подавляющую часть своих сверстников, представителей "золотой молодежи". В то время, как они тусили беспросветно, глотали литрами алкоголь, всякую запрещенную дрянь и тащили в свою постель неизвестно кого, даже устраивая оргии - я была довольно целомудренна. Мне вся эта праздность не особо нравилась, она меня не привлекала. Я даже не спешила поскорее расстаться со своей девственностью. Отдала ее всего лишь полгода назад парню, с которым уже состояла в длительных отношениях, и который терпеливо ждал. Мой послужной список не так велик, и чуть позже Сайлас это сам проронит вслух. Будто бы заранее зная обо всем. И все, что сейчас он со мной вытворял - происходит в такую новинку, что я сжимаюсь еще больше от ужаса. Не так это должно было происходить. Слишком грубо, слишком жестко, да еще и без чувств.
Тут же он губами тянется к моей груди, и от неожиданности я даже изгибаюсь в спине, издавая сочетание протяжного стона и глубокого вдоха воздуха в себя. Такие, черт побери, двойственные ощущения. Мое сознание всеми силами напоминает, кто это все творит со мной, но тело при этом сопротивляется, вкушая секундную слабость, наслаждаясь приятными ощущениями, которые он дарит своим языком на моих сосках. Но все так же неприятно ноет, напоминает о факте насилия, жжется. Зудящая мысль в голове пытается донести до меня - попробуй сделать с ним хоть что-нибудь. Хоть коленом между ног. Но как я выберусь? Так и останусь здесь лежать запертая, только с тяжелой тушкой сверху.
- Что, если я попробую тебя на вкус? - спрашивает он, скалясь в хищной улыбке, и мне хочется врезать ему прямо по лицу.
- Нет, нет! - вымученно выдавливаю из себя, а затем криком повторяю свой отказ.
Только его это естественно никак не останавливает, наоборот, лишь заводит еще сильнее. Ползет языком все ниже и ниже и, наконец, опускается до моей самой чувствительной точки всего тела. Я вся напрягаюсь, боясь его дальнейших действий. И тут он едва касается своими губами до клитора, как я вся вздрагиваю, а по телу проходит лавина мурашек. И сейчас я уже не могу различить их - то ли мне так сильно приятно, то ли страшно. Пальцами я хватаюсь за простыни и сжимаю их, практически прорвав ткань. Дразнящими движениями он ударяет языком еще раз, и огонь разгорается у меня прямо между ног. Честно, я этого не хотела, сопротивлялась до последнего. Но мое тело просто не может не поддасться своим инстинктам. Я начинаю ощущать, как вся теку, как дырочка наполняется соблазнительной влажностью. И самое страшное - ему это нравится, это то, чего он так сильно добивается. Одобряюще кивает, завидев доказательство моего возбуждения, а меня это лишь злит. Это ведь просто тело. это не мое искреннее желание. Я не хочу его. От очередного осознания факта мне хочется снова плакать. Снова глаза на мокром месте, и я уже не сдерживаюсь. Пускай видит, как мне все же неприятно, как больно и физически и душевно. Мое сердце уже растерзано, я даже не знаю, смогу ли вернуться к прежней свой жизни, если вдруг сбегу из этого кошмара. Его язык ускоряется, а мое дыхание учащается. Не могу удержать свои ноги в спокойствии, поэтому постоянно двигаю бедрами. Его мое беспокойство по-видимому раздражает, на что мужчина свободными руками хватается за их внутреннюю часть и прижимает к кровати, надавливая большими пальцами на нежную кожу, оставляя за собой следы. Когда я более-менее смогла утихомириться, то пальцами он вновь карабкается прямо к моей самой возбужденной части тела. Просто так он на этом не остановится. И я уже даже не понимаю, чего конкретно хочу. То ли, чтобы довел свое дело до конца, больше не мучая меня в неопределенном состоянии, то ли, чтобы и вовсе ушел подальше, не трогая меня совсем. Я дико запуталась, моя голова кипела, внизу точно так же кипело. Это была самая настоящая мука.
- Пожалуйста, оставьте меня в покое, - я начинаю молить о пощаде, но каждой клеточкой кожи ощущаю - ему это нравится, - Хватит меня мучать, мне больно, - все ранки вновь дают знать о себе, я снова дергаюсь, брыкаюсь, не давая ему сосредоточиться на моем теле. А слезы и вовсе начинают литься бесконечной рекой, - Мне больно, - повторяю, может быть, это застрянет у него в голове, - Лучше убей меня, - поверить не могу в то, что произношу уже больным и израненным разумом, но искренне хочу этого.

Я просто задыхаюсь от собственных ощущений. Сгораю в томительной лаве. Понимаю, что это все он вытворяет со мной специально, это хитрый и коварный план. Игра с моими ощущениями, которая выматывала, пила мою кровь без остатка. А я всего лишь хотела остаться в одиночестве, но Сайлас прекрасно знает об этом. Поэтому не оставляет. И мне приходится надеяться лишь на то, что его сегодняшние "ласки" останутся лишь оральными, без проникновения. Чувствовать, как его широкий член раздирает мою нежную плоть - слишком болезненное и сомнительное удовольствие.
На мои мольбы и просьбы Тодд никак не реагирует, лишь продолжает ритмично двигать языком и изредка подключает к делу свой большой палец, который заигрывает с моим чувствительным клитором. Дрожь не унимается. Волнами поднимается по всему телу, и в какой-то момент я начинаю ощущать невероятный жар внизу живота, прямо между ног. С силой распахиваю глаза, изгибаюсь спинкой, и моя грудь вздымается слишком часто. Я вся напрягаюсь и никуда не могу деть это ощущаю. Чисто на инстинктивном уровне принимаюсь двигать бедрами в такт. И вот оно. Практически миг озарения. Меня охватывает такая буря эмоций, с которой я просто не в силах справиться. Все тело буквально бьется в агонии, положительные ощущения перекрывают все плохое, что со мной происходило последние дни. И поверить в это, блять, не могу. За всю мою скромную сексуальную жизнь ни разу не было такого сильного оргазма. Да кажется, что его и вовсе никогда не было. Так, доводили просто до приятных ощущений. Но я не думала, что это может быть настолько хорошо. И это от него. Человек, от которого я должна бежать, который меня изнасиловал и заслуживал всего самого плохого на свете. Ненавижу себя за это и теперь буду винить до самого конца. Мне моментально хочется в душ, чтобы отмыться от этого. Он заметил мой оргазм, такое трудно было не увидеть. Поэтому на лице Тодда красовалась довольная улыбка, мне мигом захотелось ее стереть. Смачным ударом прямо в его наглую морду. Наконец, он поднимается на ноги и отходит от меня все дальше и дальше. Какое облегчение. Но ноги все еще подрагивают после продолжительного оргазма.
В комнату тут же заходит какая-то темноволосая девушка лет тридцати, которая покорно слушает каждое слово Сайласа. Я заинтригованно наблюдаю за ними двумя, даже забыв о стеснении, о том, что я лежу распятая и истекаю желанием. Мужчина совсем выходит из спальни, оставляя нас наедине, я могу спокойно выдохнуть. Дверь закрывается, и девушка принимается за мои наручники. Отстегивает их, за что я безумно благодарна, и даже издаю стон облегчения. Запястья и щиколотки до безумия болят после соприкосновения с холодным и довольно жестким металлом. Особенно пострадали мои руки, проведя в наручниках долгое время. Может быть, стоило сейчас предпринять очередную попытку к бегству, но я не решаюсь. Это было бы слишком просто. Наверняка, за дверью сейчас стоят его сторожевые псы и стерегут меня. А потом будет еще хуже. Я ни в коем случае не сдаюсь, просто нужно переждать, тщательно все обмозговать, придумать всевозможные варианты и пути спасения.
Девушка отводит меня в ванную комнату по соседству и помогает с водными процедурами, сил у меня нет совершенно. Набирает в ванну горячую воду, и какое-то время я просто лежу в ней молча, не двигаясь, замирая в моменте. Все тело горит, а меня от усталости даже слегка уморило. Девушка приносит для меня чистое белье, домашнюю одежду и просто молча наблюдает, ждет. Ей, как и мне, заговаривать нельзя, да и я еще не готова, даже не хочу больше никому ничего говорить. После ванной переодеваюсь в предложенную кухаркой одежду, а позже она приносит мне на подносе ужин в спальню. Теперь-то я ем, желудок ноет, рвет и мечет. Становится чуть-чуть легче, организм получил свое. После всего я укладываюсь в постель, уже не прикованная ни к чему, и даже практически сразу вырубаюсь. Помню лишь, как снится мне очередной кошмар. Возможно, я даже кричала ночью и плакала, потому что на утро ощущаю, какой тяжестью наливается все мое тело.
Я поднимаюсь с кровати и подхожу к огромным окнам во всю стену, с другой стороны с прочной решеткой, видимо, чтобы я не сбежала. С каждой минутой яркое и теплое солнце заливало всю комнату, а я даже понятия не имела, где нахожусь. Такая беспомощная, маленькая девочка с разрушенными мечтами. Спустя какое-то время девушка-кухарка возвращается и впервые со мной заговаривает. Сообщает, что сегодня мы едем с охраной в торговый центр, чтобы я смогла приобрести себе все необходимое. Я недовольно поджимаю губы, но ничего не отвечаю ей. Если Тодд таким образом решил купить меня, снизить уровень тревоги, то это очень маловероятно. Хотя, что-то из одежды мне все же нужно. Я слышу, как за дверью охрана называет кухарку Эрикой, и запоминаю эту информацию. Эрика приносит мне новый комплект одежды, уже для выхода из дома. Самое обыкновенное летнее платье, скрывающее все, что нужно. И еще она подает мне чокер, слишком похожий на ошейник. Я с сомнением разглядываю эту вещицу, а хочется лишь подальше отбросить от себя. Но под взглядом Эрики все же надеваю его на себя. Она говорит, что Сайлас так хочет. И это было ужасно. Я даже не понимаю,что хуже - этот ошейник или домогательства Сайласа. И выбора у меня особо нет.
Поход по магазинам оказывается...никаким. Я просто выбираю для себя все самое необходимое. Никакой роскоши, никаких дорогущих платьев, красивого белья мне здесь нахрен не нужно. И если Сайлас думал, что я, как сумасшедшая, примусь все это скупать по его платиновой карточке, то он очень глубоко ошибался. За мной еще постоянно таскались два огромных шкафа с кирпичным выражением лица. И еще одна припаркованная тачка с охраной у торгового центра. К чему весь этот цирк? Ах да, он боится, что я сбегу. Вот и Эрика не сводила с меня настороженного взгляда. Я под прицелом, никуда не деться. Хорошо он всех тут выдрессировал. Этот весь ужас отчетливо мне напоминал сериал "Рассказ служанки", который я смотрела в своей прошлой жизни и думала - такого просто не может быть. Издевательства над женщинами, их постоянное унижение. Мужчины - настоящие монстры. А теперь и я себя ощущала на месте главной героини. Да только никто не крикнет "снято". Это реальная жизнь, откуда не сбежать.
Вечером была снова горячая ванна. Единственное, что меня спасало и мой изувеченный разум. Я закрывала глаза и в красках представляла свою прежнюю жизнь. Как была счастлива тогда, а теперь и вовсе казалось, что я брала от жизни не все сто процентов. Поняла, лишь когда все потеряла, и теперь захотелось большего. Все так же с закрытыми глазами укладываю голову на стенку ванной и ощущаю, как глаза вновь наливаются влагой.
- Я видела, как ты смотрела на наши ворота, на забор, - раздается такой непривычный голос, шепот. Я с удивлением открываю глаза и понимаю, что это Эрика со мной заговорила, впервые, - Но не тешь себя надеждами и иллюзиями. Отсюда выхода нет, а за пределами дома все окажется еще хуже для тебя.
- Где я нахожусь? - голос дрожит, я так сильно переживаю и волнуюсь.
- Не переживай, ты в Соединенных Штатах, в Финиксе, - она внимательно очерчивает взглядом каждую черточку моего лица, и я вижу в нем беспокойство, но и также тепло, какую-то заботу. Понимаю, что Эрику я совершенно не боюсь, - Тебе просто нужно смириться со своей дальнейшей судьбой.
- Я не могу, - всхлипываю и впиваюсь пальцами в свою обнаженную кожу, - Он ведь монстр. Он меня изнасиловал.
- Поверь мне, он не такой монстр, по сравнению с остальными, он меня спас, - любопытство меня пожирает, но пока я не решаюсь спросить у нее эту историю.
- Он приковал меня наручниками, взял насухую, разодрал мое платье. И я видела в его взгляде искреннее удовольствие. Это ненормально, - все еще не свожу с нее испуганного взгляда, как вдруг за дверью слышатся голоса охраны, и мы обязаны умолкнуть.
И всю эту ночь было невыносимо трудно уснуть. Я постоянно повторяла про себя слова Эрики, пробовала их на вкус. Не такой монстр. Смирись. Отсюда нет выхода. Такая безнадежность, такая боль. Я просто не могу с этим смириться, в моей душе теплилась надежда до последнего. Билась, как маленький птенчик в клетке. Каким-то чудом я засыпаю, скорее от физического бессилия, и мне снова снятся кошмары, через которые я плачу навзрыд, просто не могу сдержать эмоций и чувств. И так теперь каждую ночь, самая настоящая страшная пытка, которая происходит ни с кем-то,  именно со мной.
Последние дни после того, как Сайлас довел меня до оргазма - его даже не было видно поблизости со мной. В комнату он не заходил. Это все было несомненным плюсом, ведь я не горела желанием встретиться с ним. Просто не понимала, что за чертова игра, чего он хочет от меня. Специально отстранился и не попадался на глаза или это все стечение обстоятельств? Я теперь боялась каждого шума, каждого шороха. Подскакивала, если что-то померещится. Думала, что это он открывает мою дверь и вот-вот придет за тем, что ему нужно. Только мне везло. К огромному счастью.
Практически целый день я просидела одна в своей комнате, отвлекаясь лишь на приемы пищи от Эрики. Больше мы не говорили, но постоянно переглядывались. В ее глазах плескалось понимание, искреннее сочувствие. И я понимала, что хотела бы помочь не только себе, но и ей. Мы обе не заслужили подобной жизни.
- Сегодня можешь спуститься вниз к бассейну, поплавать, - произносит Эрика напоследок, а я лишь удивленно трясу головой. Не могу, боюсь. Его, - Не переживай, он, вероятно, уедет на целый вечер по делам, - и это действует, как лекарство по моим болючим ранам. Возможно, стоило бы действительно сегодня отвлечься, хоть как-то скрасить свои скучные и тухлые вечера в четырех стенах. Тем более, этого зверя поблизости нигде не будет.
Едва темнеет, солнце начинает садиться за горизонт, то я переодеваюсь в светлый купальник, на приобретении которого молча настояла Эрика еще тогда в торговом центре. Чтож, пригодился. Сверху надеваю шелковый халатик и в сопровождении охраны спускаюсь на этаж ниже. Охранник остается вдали, но по его напряженному телу вижу - готов сорваться в любой момент, если понадобится. Но как я отсюда сбегу? Через огромный забор не перелезу точно. Прохожу практически к центру огромного бассейна и завороженно наблюдаю за уже потемневшим небом, на котором едва начинали виднеться звезды. Вкус свободы. Раньше я могла любоваться им в любой момент, по собственной инициативе. Развязываю пояс халатика и скидываю ненужную вещицу на пол, а затем осторожно опускаюсь на пол, а ноги в воду. Только хочу вновь задуматься о чем-то своем, как вижу непонятное шевеление в воде. Сердце бешено стучит и оно готово вовсе вырваться, когда я понимаю, что это и кто это.
- Приятный сюрприз, птичка, - произносит мой мучитель, и я отчетливо ощущаю, как паника подступает к горлу.
Я выпрыгиваю из воды в тот самый момент, когда его ладони практически касаются моих коленей. Я подрываюсь, как ужаленная. Как будто запекалась на раскаленном солнце.
- Не трогай меня, - кидаю ему вслед.
И как добралась до своей спальни - даже не помню. И как пробралась мимо охранника. Как он вообще пропустил мимо себя? Я ведь была не в себе, лишь на эмоциях. Еще немного, и я бы с собой что-то сделала. Правда, мне это было лишь на руку. Я очнулась в реальности, когда уже захлопывала с силой дверь комнаты, опиралась на нее спиной и пыталась отдышаться. Изнасилование вновь стояло у меня перед глазами. И больше я точно не хочу выходить из своей комнаты, не хочу его видеть. У меня внутри все переворачивается, когда я вижу его - свою потенциальную угрозу. Но тут происходит то, чего я так боялась. Еще больше. Слышу за дверью тяжелые шаги, явно мужские. Эрика передвигается плавно и тихо. Да и ее компании я была бы сейчас не против, хотя явно предпочту одиночество.
- Уходи, пожалуйста, - умоляю, если это он, а губами хватаю как можно больше кислорода.
Испуганный птенчик вновь ворвался в свою клетку, да только теперь добровольно.
- Оставь меня в покое, или я что-то сделаю с собой, - понимаю, что возможно звучит неубедительно, но прямо сейчас я была готова на очень многое.
В последнее время мысли о смерти, о самоубийстве просто преследовали меня. Что неудивительно в этой обстановке и ситуации. И они меня даже не пугали. Как можно жить добровольно дальше и делать вид, что жизнью ты наслаждаешься, когда это не так?

Меня просто пожирало изнутри какое-то противное чувство. Все это настолько мне осточертело, что руки опустились даже верить в лучшее. Представлять себе в красках, как я вновь оказываюсь дома, продолжаю жить своей прежней жизнью, а этот кошмар оказался где-то далеко позади. Вокруг меня все почернело, и весь негатив стал таким осязаемым. Казалось, я вот-вот разорвусь. Мне не хотелось его видеть - ни сейчас, ни когда-то еще. Поэтому, когда дверь понемногу открывается, то я начинаю испуганно пятиться назад. Он заходит, а все внутри меня с громким звуком взрывается. Я настороже. Если он планирует снова мне сделать больно, то я хотя бы постараюсь дать отпор. Но глазами я натыкаюсь на какой-то предмет в его руках и искренне недоумеваю. Он ставит этот пакет мне прямо на кровать и не сводит с меня взгляда. Я лишь молчу, тяжело дыша.
- Это должно тебе понравиться. Буду рад, если спустишься, - говорит напоследок он и, наконец, выходит из комнаты, оставляя меня одну.
Это приглашение спуститься вниз и присоединиться к нему за ужином меня шокировало. Что это все означает? Я осторожно подхожу к его оставленному подарку и заглядываю внутрь. Там лежала еще и квадратная коробка, которую я также решаю сразу открыть. И ее внутренности удивляют меня не меньше. То самое платье, которое он разорвал прямо на мне пару дней назад. Дорогущий Ив Сен Лоран. Я аккуратно провожу пальцами по мягкой ткани, а голова лихорадочно думает - что к чему? Рядом с платьем располагались такие же брендовые дорогие туфли на высоком каблуке. И еще одна небольшая коробочка, в которой оказалось золотое украшение на шею. Он задумался над своим поведением? Решил сменить стратегию? Но это ничего не означает. Я не упаду в его объятия, не раздвину перед ним ноги. Я все так же непреклонна. И в этот самый момент я вспоминаю свой разговор с Эрикой, когда она открылась мне, поделилась откровенностями.
Он не такой монстр.
Нет-нет, это ничего не означает. У всех свои рамки дозволенного. Может быть, для Эрики что-то и кажется приемлемым, но только не для меня. Я все еще остаюсь при своей точке зрения. Без понятия, сколько еще времени провела в собственных размышлениях. В этой комнате совсем перестала ощущать время. Оно стало для меня бесконечным. Возможно, я спущусь сегодня и внимательно понаблюдаю за его поведением, решу, как мне быть дальше. Поэтому надеваю подаренное платье, каблуки, украшение. Даже удивляюсь, как это он угадал с моим размером. Когда успел все изучить вдоль и поперек? Все сидело на моей фигурке идеально.
Выглядываю за дверь и вижу там оставленную привычно охрану. Ну кто бы сомневался. Охранник отправляется прямо за мной, сверля своим взглядом мне спину. Я никогда к этому не привыкну. Останавливаюсь прямо в дверях гостиной, а мой мучитель стоит лицом к окну, завороженно за чем-то наблюдая. Только хочу подать голос, как он оборачивается. И кажется, что впервые наблюдаю в его взгляде растерянность. Похоже, он думал, что я не приду. Нужно почаще принимать такие решения для себя, возможно, какое-то выведет его из равновесия, а я этим моментом воспользуюсь.
Ничего не произношу в ответ на его слова. А что мне говорить? Вести светскую беседу? Обмениваться последними новостями из своей жизни? Глупо и смешно. Я здесь не для того, чтобы хорошо провести время. Усаживаюсь за стол, куда мне показывает Сайлас, специально отведенное место прямо напротив него. И мужчина даже хочет показаться галантным джентльменом, помогая мне. Я лишь хмыкаю и хмурю лоб. Меня так просто не купить.
Тодд занимает и свое место. Буравит меня взглядом, от которого хочется то ли сгореть дотла, то ли провалиться сквозь землю. Вот и я не отрываю внимательного взгляда. Нашу молчанку прерывает Эрика, которая ставит горячие блюда прямо перед нами и наливает мне бокал вина. Да только я не планирую притрагиваться к алкоголю. Нельзя позволять своему разуму затуманиваться. Особенно, от своих же рук.
Вспоминаю, как он приходил раньше к нам домой. Мама даже однажды устраивает такой же ужин. Я сижу за столом и точно так же не опускаю глаза вниз. Смотрю на него, разглядываю. Кто бы знал тогда. И сейчас мне казалось, что за эти дни в качестве пленницы я даже повзрослела. И даже стала сильнее по сравнению с тем, какой была прежде. Девочка в розовых очках, летающая на мягких и пушистых облачках. Сейчас же я гуляла босыми ногами по острому стеклу. И практически не жмурилась от новых кровоточащих ран на своих ступнях.
Он один постоянно что-то говорит, болтает, задает мне вопросы, а я оставляю их без ответа. Всего лишь молча принялась за ужин, вкушая божественную еду от Эрики. Хлопаю ресницами, поднимаю на него свой беспокойный взгляд. И слушаю. Всего лишь. Краешком глаза замечаю полный комплект столовых приборов на столе. Особенно, мое внимание притягивает острый нож. Но я ни в коем случае не показываю ему вида. Как бы стащить его по тихому? Охраны в комнате нет, он отпустил всех. Служанка тоже вышла из комнаты. Мы остались вдвоем. Придется каким-то образом отвлечь его. Я аккуратно закидываю ногу на ногу и отклоняюсь назад, прямо на мягкую спинку стула. Провожу рукой по обнаженной шее, как бы невзначай, и откидываю копну волос назад. Есть небольшая надежда на то, что он засмотрится и хотя бы подавится.
- И какие у тебя планы? На меня, - стреляю взглядом прямо в него.
Его снова удивляет то, что я решаюсь подать голос. Значит, стратегия верная. Он уже немного выучил меня и может предсказать дальнейшие мои действия. Нужно просто быть хитрее. Обгонять его на несколько шагов вперед. И эта лавина игры начинает меня затягивать. Я просто хочу причинить ему такую же боль, что он причинил мне. Душевные и физические муки. Он даже не в курсе, каково это, потому что ни разу не был на моем месте. Интересно, какая я по счету? И куда делись все остальные? Бедные девушки, что прошли через этот ад. Мне хотелось отомстить и за них тоже. Сайлас - не вершитель судеб и точно не в праве делать кого-то своей собственностью. Только вопрос в том, как далеко зайду я и останусь в своем разуме?
Он поднимается со своего места и поворачивается ко мне прямо спиной, подходя к окну. Идеальный момент. Еще раз я оглядываюсь по сторонам, убедившись, что никто не смотрит за мной. Утягиваю ножик к себе на колени, пряча в ткани платья, и понимаю, что голова кипит. Так, и что дальше? Для начала, нужно успокоиться, иначе, моя реакция выдаст меня. Я слишком сильно переживаю, даже ощущаю, как вся покраснела, кожа горит, будто под раскаленным солнцем. Вдох выдох, через пару таких манипуляций я вроде расслабилась.
Теперь мой выход.
Отодвигаюсь из-за стола со скрипом ножек стула о пол, как он оборачивается, а я моментально и незаметно прячу руку с ножом за спиной. И это не смотрится чем-то подозрительным. Поднимаюсь во весь рост и медленно подхожу к нему. Только сейчас обращаю внимание на его формы, на то, что я действительно ничто по сравнению с ним. И он, если захочет, сможет меня убить просто одним ударом. Адреналин кипит в венах, и даже приходится прикусить нижнюю губу.
- Если я буду хорошей девочкой, ты меня отпустишь? - произношу дрожащим голосом, когда оказываюсь слишком близко к нему, - Я могу быть послушной, когда сама того захочу - с придыханием произношу прямо рядом с его ухом и даже кажется, что слышу биение его сердца.
Меня охватывает еще большая паника. Но как же везет, что он сейчас так сильно увлечен моей речью и близостью, что не обращает внимания, как сжимается моя ладонь с ножом. Начинаю как бы тянуться к его губам, опуская взгляд на них, специально. И едва не прикасаюсь к нему, как вытягиваю руку вперед и приставляю нож острым лезвием прямо к его шее. Мне хочется закричать, даже рыкнуть, высвобождая все эмоции наружу.
- Выпусти меня отсюда! Выпусти, - и все же я стараюсь не издавать громких звуков, боясь охраны, поэтому получается какое-то кошачье шипение, - Хватит надо мной издеваться уже! Я не шучу, если дернешься, если позовешь своих сторожевых псин - я вырежу у тебя на шее сердечко, - не знаю, откуда взялся весь этот сарказм прямо сейчас, но благодаря ему мне было легче, - Прямо сейчас мы выходим из дома, и ты меня отправляешь обратно в Нью-Йорк, к семье. И оставляешь меня и мою семью в покое, навсегда, - я наблюдаю, как в его глазах загорается огонек, а уголки губ ползут вверх, - Я не шучу! - и в этот момент вонзаюсь остротой ножа в его кожу, на которой образовываются ранки.
Но его это, вроде как, даже и не трогает. Он продолжает стоять на одном месте, вгрызаясь в меня взглядом и будто бы ждет продолжения. Я сжимаю покрепче свое орудие в руке и буквально заставляю себя пойти дальше. Еще немного - и его шея будет истекать кровью. Совсем чуть-чуть, ну давай  же, Кайли. Сжимаю губы и хмурю брови, сосредоточившись на прохладном металле. И понимаю, что не могу. Я не монстр, не убийца. Я хороший человек, который даже в самообороне не сможет отнять чужую жизнь. Из тех же ранок понемногу выползает кровь, но это капля в море. Я ему ничего не сделала.
- Блять, - вырывается у меня.
Я откидываю этот чертов нож куда-то в сторону, подальше от себя. Я в гневе. Я уже ненавижу не только Тодда, но и себя. При чем, одинаково сильно. Гребанная слабачка. Просто ничтожество. Меня колотит дрожь эмоций. Тут же разворачиваюсь на каблуках и хочу вылететь из гостиной. Только ведь совершенно точно знаю - он просто так не отпустит. Успею ли я хотя бы добраться до выхода из комнаты?

Ведь по сути, это единственное, что у меня было сейчас. Хоть какой-то шанс на спасение, который я просто не откинула в сторону, а решила действовать. И пожалуй, я бы прямо сейчас больше жалела, если бы не попыталась. Если бы упустила эту возможность. Я просто не привыкла говорить "нет" каким-либо случайностям. А вдруг у меня бы получилось?
Он схватил меня прямо сзади и с силой притянул прямо к себе. Я хотела вырваться на свободу, поэтому отчаянно старалась бить по его животу, отбиваться. Но это никак не действовало. Наоборот, он только сжимал меня в своих руках крепче, не давая больше возможностей на отпор. Прямо над ухом ощущала его щекотливое дыхание, а затем нарастающие укусы прямо по мочке уха.
- Твое сопротивление пиздец как заводит, - практически рычит, но я слышу, как одновременно с этим он улыбается, - Чем ты больше сопротивляешься, тем больше я хочу тебя оттрахать!
И меня будто бы прошибает молнией. В этот же момент мужчина ослабляет свою хватку, я пользуюсь случаем. Подаюсь вперед, а он даже больше меня не держит. На полной скорости вылетаю из гостиной и мечусь по лестнице наверх, в свою комнату. В свое гнездышко, которое стало в некотором роде убежищем. Захлопываю дверь и тут же, сквозь дико бешеный стук сердца, прислушиваюсь. Но его шагов не слышно. Не могу в это поверить. Я с таким страхом ожидала, как он поднимется прямо за мной, как вновь возьмет силой и заставит ощутить всю боль в красках. Решил сменить свою стратегию? Я все еще не верила и сидела такая взъерошенная, в любой момент готовая подскочить и быть готовой отбиваться. Но спустя час такого ожидания, я понимаю - Сайлас не придет. На сегодня я в безопасности. Поэтому скидываю с себя его подарки, больше нет желания к ним притрагиваться. И даже стягиваю с себя белье, оставаясь совершенно обнаженной. И ложусь в кровать. Теплое и мягкое одеяло приятно греет кожу.
Мне все еще не давали покоя его слова сегодня. Его заводит то, когда я отказываю, когда я брыкаюсь, даю отпор. И если я буду так продолжать и дальше, то буду и дальше провоцировать насилие в свою сторону. Но что мне остается? Я не могу дать ему то, что он просит. Я не шлюха какая-то, я не рабыня. Я не собираюсь удовлетворять его потребности. И ведь даже не хочу этого. Но в голову врываются воспоминания, как он все же довел меня до оргазма своим языком. И я хотела этого. Хотела, чтобы он продолжал и ублажал. Какие постыдные воспоминания, мне так тяжело это вспоминать и так хреново от того, что мне понравилось. Ведь если бы он резко остановился в своих ласках - я бы не выдержала и попросила еще. Продолжения. Тут же ощущаю, как намокаю между ног. Призрачный язык Тодда все же движется прямо по моему клитору, а большой палец надавливает на самые чувствительные точки. Я с голой накрываюсь одеялом и обнимаю себя за колени. Так нельзя. Я чувствую себя отвратительно и мерзко. Грязной проституткой. Конечно, я бы не хотела это повторять. Головой это прекрасно понимаю, но только мои жаркие ладони сами по себе тянутся к пухлой и мягкой груди, надавливая на уже затвердевшие соски. Я закрываю глаза и откидываю голову назад. Гребанный мой разум. Продолжает упрямо и хитро подкидывать эти запрещенные воспоминания из самых моих потаенных уголков. Которые я скрывала даже от самой себя. Мне просто нужно было очутиться вдали от этого ужасного места и получить разрядку, верно? Мой организм и тело так устали, ведь они постоянно находились в напряжении. Но я ничего не могу с собой поделать. рука сама, против моей воли, ползет чуть ниже. Я совсем немного развожу ноги и позволяю гуляющим рукам прикоснуться к собственной плоти. Задышала чаще, даже стало дико не хватать кислорода. Я выныриваю прямо из под одеяла и с шумом глотаю как можно больше воздуха, раскрываюсь прямо по бедра и ощущаю - кожа горит. Пальцы все так же продолжали ласково касаться себя, не быстро, наслаждаясь каждым моментом. Вторая рука массировала грудь, то сжимая ее, то подушечками пальцев выводила круги и узоры прямо по соскам.  С усилием надавливаю на клитор еще сильнее и даже слегка издаю протяжный стон. Ощущаю, как ко мне приближается то самое приятное ноющее чувство, до которого несколько дней назад меня довел Сайлас. Человек, которого я просто ненавижу каждой клеточкой кожи. Да-да, той самой кожи, которую ты прямо сейчас собственноручно ласкаешь. Успокаиваю себя лишь тем, что я устала, а тогда мне удалось расслабиться, хотя бы на секундочку забыть о кошмаре, происходящем со мной. Вот и прямо сейчас. Волна оргазма охватывает мое тело, а рука чуть ниже даже задвигалась быстрее, с силой натирая пульсирующую область. Я вся обмякла и первое время даже не могла спокойно продышаться. А затем мне стало еще хуже, чем было. Это ничерта не помогло, только хуже, блять. Ненавижу себя. Какого черта меня заводят эти извращенные фантазии о первом оргазме в моей жизни? Меня тут же будто ломает, всю скручивает. И снова хочется что-то сделать с собой. Такого стыда я не испытывала никогда. И было даже обидно по отношению к себе. Ведь я предаю все свои принципы. Я предаю себя. Я его игрушка, которая теперь бесстыдно мастурбирует на грязные воспоминания.
На утро больше всего мне не хотелось видеться именно с ним. Я была настолько разбита. Целую ночь пожирала себя, загоняла ниже дна. Доходила даже до самых жестких оскорблений. Мне удалось поспать всего лишь пару часов. Поэтому и внешнее состояние было не очень. Эрика вновь приносит завтрак на подносе, и я как-то безразлично принимаюсь за пищу, не ощущая ни вкусов, ни запахов. Затем, она отводит меня в ванную комнату. Наконец, я могу смыть с себя эти бессовестные воспоминания ночи наедине с собой. Мне даже ненамного полегчало. Но совсем на крошечную долю. Между ног уже не было никаких признаков моей извращенной фантазии. Но самое главное - чтобы об этом не узнал он. Я возвращаюсь в комнату и просто опускаюсь спиной на кровать, безразлично рассматривая потолок. Без понятия, сколько времени я так провела, но слышу звук открывающейся двери. Молю, чтобы это была Эрика.
Но это блять не она.
Приподнимаюсь на локтях и с учащенным дыханием рассматриваю его во все глаза. В руках какой-то очередной пакет. Подарки? Не хочу, не могу больше. И я ведь себе обещала больше так отрицательно не реагировать на его присутствие в близости со мной. Нельзя показывать свое сопротивление. Поэтому я максимально нейтральна. Пытаюсь заглушить вулкан эмоций внутри меня. Он не должен прочесть у меня на лице, чем я занималась тут вчера одна. Это какое-то саморазрушение.
С коварной улыбкой на лице принимается доставать из пакета какие-то непонятные вещицы. И до меня не сразу доходит, что это. А когда доходит, то глаза резко округляются в шоке.
- Что это? - пугливым голосом спрашиваю я, но он не торопится с ответом.
Лишь уверенно и настойчиво подходит ко мне, я даже ощущаю прикосновение его руки к своей коже. Только чудом не отпрянула, не вжалась вся в стену, как это делала обычно. Как же хочется его обматерить вновь. "Обласкать" своим грязным язычком его вдоль и поперек. Но я держусь, обещала же. И ведь с трудом удается не зарычать, зашипеть, когда он принимается освобождать меня от шелкового халатика, под которым больше ничего не было. Ведь я вышла из душа, так ничего больше и не сделав. Неужели опять терпеть эту пытку сексом?
- Если хочешь взять меня - попроси, не силой - какого-то черта произношу я и замечаю молнии в его поднятом на меня взгляде. Эта фраза самостоятельно выпрыгнула у меня изо рта. Ведь я не хочу ему давать себя добровольно. И это вновь будет насилие. И как мне с этим справиться?
Твою мать!
Я загнана снова в ловушку. А этот охотник смотрит на мня и скалится. Уже в предвкушении своего сегодняшнего ужина. Как будет питаться своей жертвой.
И когда ладонь Сайласа оказывается на внутренней стороне моих бедер, то я даже невольно вздрагиваю, но не подаю вида. Если закричу, если ударю - будет больно. Стиснула зубы и замолчала. Лишь одна грудь вздымалась в такт вздохов. Он заставляет меня развести свои ноги чуть пошире, но мне так сильно этого не хочется. Продолжаю молить одним лишь взглядом. Но он ведь не отступит.

Его вдохновленная улыбка пугала. Он определенно что-то задумал. И я не свожу с него настороженного взгляда, следя за каждым действием. Просит меня подойти к нему и наклониться, на что мое сердце отвечает взволнованным ритмом. Задерживаю дыхание и делаю пару шагов навстречу, послушно разворачиваясь и подставляя свою попку прямо к мужчине. И мне так тяжело было заставить себя сделать это. Стиснула зубы, попыталась ни о чем не думать. Особенно то, что я сейчас полностью обнажена перед ним и стою практически раком перед ним. Перед своим насильником.
Едва почувствовав прохладу мягкой смазки, я пугаюсь. Мурашки ползут по всему телу. И я настолько напряжена, что боюсь вдохнуть или выдохнуть. В любой момент может произойти что-то неожиданное, и я совершенно не готова к этому. Но Сайлас даже пытается убедить меня довериться ему. Якобы, он не причинит мне боли. Но что-то мне не охотно хочется в это верить. Тодд лишь играется, заставляет меня расслабиться, а затем сделает больно. Даже больнее, чем было прежде. Кажется, время идет дико медленно, пока он заставляет меня переживать и волноваться. И, когда я ощущаю, как какой-то инородный предмет понемногу оказывается внутри меня, то едва сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть. Не подскочить, не оттолкнуть его от себя. Лишь слегка жмурюсь и держу себя, мать твою, в руках. Его вторая ладонь в этот момент массирует мне клитор, и я моментально вся намокаю. Вспоминаю вчерашнюю ночь наедине с собой - и даже щеки наливаются румянцем. Это ведь не моя рука ласкала себя, а его фантомы.
Едва стерпев все новые ощущения для себя, еще и по указанию Сайласа, я медленно выпрямляюсь, боясь сделать что-то лишнее, еще и во вред своему организму. Пробка оказалась маленькой, но все равно я не чувствовала себя комфортно. Хотелось послать его куда подальше и вытащить эту фигню из себя. Чертов извращенец.
- Умница, птичка, - мужчина шлепает меня по ягодицам, и чисто инстинктивно я зажмуривась, ожидая болезненных ощущений.
Думаю, куда еще дальше все могло бы зайти. Сейчас я для него будто бы кукла, с которой можно вытворять все, что угодно, что только душенька пожелает. Мыслями я стараюсь быть где угодно, но только не в этой комнате, с ним и пробкой у себя в заднице. Мне так стыдно,  так сильно смущена. Присаживаюсь на краешек своей кровати, в очередной раз пытаясь сберечь себя, и даже не сразу развожу ноги по его приказу. Приходится чувствовать на себе прикосновения Сайласа. Властным движением рук заставляет меня раскрыться перед ним и тут же вовлекает мою промежность в свой поцелуй. И в этот раз я не могу сдерживаться. Слишком сильно напряжена и сразу даю выход своим эмоциями. Ткань простыни собирается под моими пальчиками, я изгибаюсь и издаю стон. Мне снова хочется, чтобы он продолжал, ни за что не останавливался. Готова наслаждаться этим и растворяться в собственных ощущениях вечность, как вдруг он отрывается от плоти, и что-то прохладное проникает прямо во внутрь моего влагалища. Проталкивает пальцами все дальше и дальше, погружаю один шарик за вторым. И они так приятно щекотят мои внутренние стенки, что я уже практически готова взорваться.
- Не больно? - слышу его голос сквозь пелену удовольствия, и не успеваю ничего ответить, как раздаются новые ощущения.
На удивление, мне не было больно. Скорее, даже дико приятно. Настолько, что я не знала, куда себя деть, хоть на стенку лезь от этих мучений. Вибрация, исходящая от шариков, сопровождалась крупной дрожью по телу. И я не сомневалась, что картина того, как я извиваюсь тут вся с раздвинутыми ногами перед ним - приходится ему довольным зрелищем. Будто бы не выдерживая этой тягостной муки, мужчина подлетает ко мне вновь и принимается вылизывать меня вдоль и поперек. Я, как сумасшедшая, вожу руками по простыням, перемещаю их к своей груди, затем чуть ниже, прямо по бедрам. Хочу, блять, просто хочу этого мучительного продолжения. И когда оргазм становится таким осязаемым, то вспыхиваю вулканом, чуть быстрее заерзав прямо перед ним. И та вибрация не утихала. Она лишь усложняла положение, раздражая из без того возбудимые органы.
Тодд покидает мою комнату, напоследок сообщив о каких-то своих правилах, которые до сих пор вертелись у меня в голове. Да, тогда я здорово косячнула с этим ножом. Рискнула и програла, а теперь поплачиваюсь за собственные ошибки. Первое время я все еще лежу на спине, пытаясь побороть зудящую вибрацию. То подтягиваю к себе колени, то отпускаю их. Меняю всячески позы. И не помогает ничерта. Я даже пробую опереться на стенку, но это нисколько не смягчает ощущения. У меня начинает кружиться голова, боль давит прямо на виски. Это самая настоящая пытка, а не удовольствие. Честное слово, я так сильно мечтала вытащить все эти штуки из собственного тела, но просто не могла физически. Слышала слова Сайласа, его запреты, то, что меня ждет в дальнейшем. Но было как-то плевать. До темноты в глазах держалась стоя, переминаясь с ноги на ногу, уперевшись головой в холодную стенку. Но все равно, при каждом моем движении шарики перекатывались, массировали изнутри. А пробка слегка надавливала на стенки, углубляя ощущения.
Горло же раздирало от сухости в отличие, от моей несчастной дырочки. Ощущения, словно я находилась в Сахаре. Поэтому надеваю на себя халатик, не желая демонстрировать еще и охране свои прелести, и едва держась на ногах выхожу из комнаты. Спасибо моему господину, богу, королю и просто лучшему мужчине на свете (нет), что хотя бы позволяет выходить за пределы спальни. Без этого глотка воздуха я бы точно не справилась. Как рыбка без воды. Кстати, в прямом смысле этого слова
Я так сильно хочу намочить свое горло, что как в тумане направляюсь вниз прямо в кухню. Охранник тащится прямо за мной, а я хватаюсь руками за стены, чтобы на всякий случай не споткнуться о собственные ноги, которые практически не держат. Снова категорически не хочу встретить его. И как назло, черт его побери, я замираю прямо в открытых дверях его кабинета, наблюдая, как Сайлас поднимается из-за стола. Сверкнула хищно взглядом и тут же отвернулась. Только хочу ускориться, как вибрация напоминает о себе. Невероятно, и как я вообще доползла до кухни?
Эрики нигде поблизости нет, видимо, занимается своими делами или ведет хозяйство в другой части дома. И поэтому сама вторгаюсь в ее рабочее пространство. Нахожу прозрачный стакан, наполняю его холодной водой, как тут же низ живота будто бы обдает кипятком. Вибрация начинает действовать с такой силой, что я едва не роняю стакан, разбивая его вдребезги. Ноги подгибаются, и я чувствую такое максимальное трение внутри себя, что кажется вот-вот кончу. Коленями опускаюсь прямо на пол, а рукой мертвой хваткой держусь за одну из столешниц. Мне хочется даже слегка поерзать в такой позе, найдя выгодный градус, под которым в меня вошли пульсирующие шарики. Еще чуть-чуть и я буду близка. На момент становится плевать, если кто увидит меня в таком положении. Сейчас оргазм был моей единственной целью, к которой я беспрепятственно шла. И лишь едва я касаюсь этого обжигающего ощущения, как вибрация снова становится прежней. Как назло, блять. Издаю разочарованный стон. Между ног все горит, мне нужна разрядка. И своим больным разумом я даже думаю, что пришла бы к нему за ней.
Так, стоп, нет, ни за что.
Только не к нему.
Когда острые ощущения едва спадают, я кое-как поднимаюсь обратно на ноги. Все такая же неудовлетворенная. Словно оргазма сегодня днем вовсе не было. Дрожащим телом поднимаюсь обратно к себе в спальню и словно замертво падаю на кровать. Совершенно обессиленая, настолько утомившаяся в поисках спокойствия. Хотя бы минутного, ну хоть чуть-чуть. И спустя время слышу, как в комнате появляется еще кто-то. Уже наступил вечер, раз Тодд пожаловал ко мне своей персоной?
Я бы молила его вытащить с меня все игрушки, да только так покажу свою слабость. Стискиваю зубы и проклинаю себя, лишь бы не выдать ничего запретного. Да, хочу дико секса, хочу ощутить вновь приближение оргазма, вкусить его в полной мере. Но его об это не попрошу. Моя стратегия - нейтралитет. Не молить о близости и не отбиваться после каждого прикосновения. Будь я безэмоциональной куклой, может, его это оттолкнет? Отсутствие игры исключает ее продолжение.
Кидаю затуманенный и измученный взгляд на мужчину. А внутри себя кричу - избавь меня от всего этого дерьма. И не дай боже, если на своем пультике он вновь включит тот режим, из-за которого я потеряла свой разум на кухне. Ведь я разорвусь на миллион кусочков.

От его вопроса кровь сгорает. Мне так сильно хочется закричать вслух "да", а затем сразу же перевести это в оглушительные стоны. Но я держусь. Держусь до самого последнего и победного, ведь на кону стоит моя жизнь и честь. Если прямо сейчас я попрошу его оттрахать меня, то это будет означать одно - проигрыш. И вижу ведь по его слегка дрожащим ладоням, что чуть дай волю, и он обязательно возьмет свое. Правда, я до сих пор пребывала в шоке, почему он не возьмет меня силой, без моего согласия, как это ужасно случилось в первый мой день здесь. Это нанесло такой огромный и болезненный отпечаток на меня, который еще долго не сотрется с души. Мне так сильно хотелось задать ему вопрос - почему прямо сейчас он меня спрашивает? Как будто бы разрешения. Но так и не решаюсь, да и не в том я положении.
- Хочешь, чтобы я тебя трахнул? - нависает надо мной, аж губы пересыхает вновь.
Хочу, пиздец, как сильно хочу.
Да только ни за что в этой жизни не произнесла бы это вслух. Поэтому мотаю головой и наблюдаю, как он своими глазами метает молниями прямо в меня. Еще больше вжимаюсь в мягкую поверхность кровати, готовясь к самому худшему. И даже практически зажмуриваю глаза, когда он резко подскакивает на ноги. Так сильно боюсь и не представляю, чего ожидать от мужчины в дальнейшем. Он подзывает кого-то за дверью, и в мою комнату входит высокая и статная девушка, гораздо старше меня. Влетает на заоблачно высоких шпильках и в невероятно коротком платье. По приказу Сайласа эта девушка моментально начинает раздеваться, и под одеждой я не обнаруживаю у нее белья. Так она проститутка? Удивленным взглядом рассматриваю эту Эрику, а та смотрит прямо на меня, застывая в модельной позе. Надутые груди, упругая задница, уверенный в себе взгляд. Ну кто это еще может быть? Других вариантов у меня нет. И она смеряет меня таким почти что ненавистным взглядом, что я готова провалиться сквозь землю. Лишь бы больше не попадать в капкан этих глаз, как у кровожадной серены.
Я бы рассматривала девушку и дальше, если бы фигура Тодда не выросла прямо передо мной и не загородила весь вид. У него в руках возникает шарф, которым он грубо привязывает меня к основанию кровати. Я снова, как пленница. Хочу вырваться, но кусаю губы и лишь приходится молча повиноваться. Только напрягаюсь с каждой секундой все больше и больше, не представляя о дальнейших последствиях.
В голову начинают закрадываться страшные мысли, что теперь он будет брать меня не один, а в компании с этой девушкой. Еще бы мне жмж прямо сейчас не хватало. Но нет, как хорошо, что эта участь обходит меня стороной. Со всей силы Сайлас рухнул во впереди стоящее кресло и приказывает Эрике ему отсосать. Я возмущаюсь, хмурю лоб. Активно двигаю запястьями, чтобы хоть как-то вырваться из очередного плена. Но при этом не могу отвести завороженного взгляда от этой парочки. Нас разделяло буквально пару метров, но напряжение росло с каждой секундой. Еще чуть-чуть, и мы здесь подорвемся. Виляя бедрами, Эрика подходит к мужчине и рывком стягивает с него одежду, обнажая вставший колом член. И я впервые вижу его плоть. В тот раз, когда он меня изнасиловал, Тодд был сзади. Но по ощущениям я представляла себе, как мощно это выглядело. А во все остальные разы мужчина меня ублажал с помощью своего языка, либо рук, яростно натирающих клитор. Иногда видела его стояк сквозь ткань брюк, когда он приближался ко мне слишком близко и не давал шансов на побег. Но теперь мое дыхание участились, а между ног заныло с такой силой, что шарики больше не имели значения. Хитро скалясь, он не забывает обо мне и переключает режим воздействия шариков, и я вновь ощущаю дикие вибрации внутри себя. Все течет, я чувствую себя грязной шлюшкой. Прямо, как эта Эрика. Она опускается на колени и тут же начинает жадно отсасывать у моего мучителя. Как будто в последний раз. Я не могла поверить в то, что вижу. Его темные глаза упорно смотрели прямо на меня, пока я извивалась в собственных сладостных муках. Двигалась бедрами, насаживаясь на импровизированный член. Эрика же знала, что делает, наверняка не впервой такое шоу вытворять. Изредка из ее рта доносились стоны, но казалось, Тодд совершенно не обращает на них внимания. Это зрелище заставляло меня возбуждаться еще больше и сильнее. Просто потому что это был зов моего тела, всего лишь. Измученного, неудовлетворенного, такого изголодавшегося по нежностям и ласкам. Он прямо сейчас в экстазе, и я так близка к заветному моменту. Что точно так же не могла свести своих глаз с его фигуры.
В какой-то момент Сайлас крепко хватает девушку за голову и грубо отодвигает от своего члена. Она этого явно не ожидала. С недовольным выражением лица поднимается на каблуках, захватывает свою одежду с пола и обиженно скрывается за дверью, оставляя нас наедине. Такая напуганная, я все еще корчилась и извивалась на кровати, а ткань шарфа терялась о мои запястья. Все больше и больше ловила ртом воздух, ведь вибрации увеличивались. И по мере этого адреналин в моей крови. Грудь слишком часто поднималась и опускалась. А Сайлас надвигается на меня, как самый опасный хищник.
- Пожалуйста, нет, - всхлипываю, в своей привычной манере, когда думаю, что мужчина собирается взять меня силой. Но он удивляет.
- Хочешь, чтобы я был с тобой нежен? - неожиданно произносит, хватаясь за мои светлые волосы.
А затем с глубоким рывком зарывается в них лицом и ползет губами по моей шее, оставляя едва заметные поцелуи. Это все так не было похоже на привычного для меня уже Сайласа, что я даже замираю на мгновение. Перестаю дышать. И он пользуется этим. Властно врывается в мои губы, а я просто не в силах оттолкнуть его от себя. Мои губы жаждут ласок, а язык хочет раствориться в безудержном и страстном танце.
Отстраняется. И что дальше? Заглядываю все таким же испуганным взглядом в его глаза, словно, в самую душу. Но он их отводит, принимаясь избавлять меня от мучающих игрушек. До оргазма я так и не дошла. Все тело было налито таким напряжением, что я едва могла подвинуть любой частью тела. Оно меня попросту не слушалось и не хотело этого, устроило бунт, как самой отвратительной хозяйке, которая даже не позаботится о своем самочувствии. А как я позабочусь, если у меня здесь совсем нет прав? И в шлюху превращаться я тоже не собираюсь.
- Ты будешь следить за мной? - обеспокоенно и осторожно узнаю у Тодда, на что он дает отрицательный ответ.
Хоть в чем-то я смогу расслабиться. Эта спальня стала единственным местом, где я хотя бы могу остаться наедине с собой, хоть изредка. Факт наличия здесь камеры видеонаблюдения пугал. И я не хочу, чтобы Сайлас контролировал меня еще и этим способом.
Я обессиленно падаю головой на подушку. Никакого продолжения не будет, да у меня и сил на это нет. Сайлас перестал быть похожим на самого себя. Стиснув зубы, забирает с собой свои игрушки, прохладно кидает напоследок мне фразы и просто выходит из комнаты. Даже закрывая ее на ключ.
И тут же, стоит только ему исчезнуть, меня накрывает с головой. Это срыв моей нервной системы, которая не выдерживала ни физических, ни моральных мук и издевательств. Мужчина может быть счастлив, он добился своего. Настолько меня измучил, что моя душа раскололась надвое, и ведь больше не склеишь. Во мне опять появляется бесконечный поток слез, я закрываю лицо руками и просто позволяю даю волю всем эмоциям. Я не знаю, сколько так провалялась. Эта боль была настолько осязаема, что кажется даже витала в воздухе моей спальни. Между ног все еще гудело, мне казалось, что шарики все еще там, настолько я привыкла к их настойчивой тесноте, но нет. Видимо, это состояние будет преследовать меня еще долгое время.
Как мне надоело. Как я, черт тебя побери, устала.
Вдруг резко подскакиваю и принимаю сидячее положение, как натыкаюсь взглядом на то самое кресло, где несколько часов назад Сайласа ублажала другая. Как подрагивал от ласок ртом его набухший от вожделения член, как он буравил меня взглядом, с таким вызовом, будто бы вызывая заменить эту проститутку. Занять ее место. Я вспоминала, какой влажностью наливалась моя промежность, как она текла и молила о пощаде. И тогда я запускаю руку снова между ног, освобождают себя от ненужной ткани халата и вновь предаюсь ласкам. Только в этот раз все как-то по-другому. Даже разрешаю себе чуть громче постонать, оргазм был еще ярче. Я выгибаюсь, как могу, изгибаюсь в невероятных позах, под самыми сладкими градусами моего тела. Позволяю себе кончить даже дважды. Но сейчас нет того дикого чувства вины, которое овладело мной вчера. Сейчас я просто была выжата, как губка. И мне необходим был отдых. Хотя бы капелька сна. Да вот только даже тогда я не могу себя избавить от очередных планов на спасение.
Он сделал все это нарочно. Конечно, ведь это наказание. Довел практически до пика, а затем отпускал свою хватку. И так несколько раз подряд. Естественно, что я не выдержала, сломалась, разбилась, как хрупкая стеклянная ваза. И мне было настолько больно душевно, что хотелось ему причинить эти муки. Не сладостные, совсем.
И в голову приходили совершенно дикие идеи. Мне вновь нужно было бы рискнуть, а затем получить очередную порцию наказания. Но я чувствовала, что этим поставлю точку хотя бы для самой себя. Поэтому, проснувшись поутру и позавтракав, я не собираюсь никуда выходить. Пока.
Он обещал мне, клятвенно уверял, что не причинит больше боли. И эти смелые фразы точно так же хотелось ощутить на своем языке. Распробовать их вкус. И понять, как хорошо Сайлас Тодд держит свое слово. И если я все же рискну, возможно, не огребу потом по полной. В закромах в шкафу нахожу один комплект кружевной белья, которое явно ее поносить на повседневке. И я не понимаю, зачем тогда Эрика настояла на его покупке. Теперь время этого комплекта пришло. Аккуратно надеваю его на себя. Каждое прикосновение, даже собственные, отзываются на моей коже миллионами мурашек. Сейчас я была чувствительна, как никогда прежде.
Не могу, просто не могу сидеть здесь, сложа руки в ожидании чуда.
Поэтому сверху накидываю шелковый халатик и даже надеваю каблуки, что Сайлас подарил тогда вместе с платьем. Моя месть будет сладка, а от этого пожара уже никуда не скрыться. Эрика не закрыла за собой утром дверь, но за ней, как всегда, я нахожу сторожевую псину. И просто следую в сторону кабинета Сайласа. Он ведь должен быть там, сейчас как раз то самое время, когда он обычно разгребал дела по работе. Ну, Эрика рассказывала.
Адреналин стучит в ушах. У меня не было конкретного плана, лишь одни расплывчатые действия. Завести его, возбудить, заставить хотеть меня, а затем закрыть ловушку и убежать обратно в свою спальню. Пусть получается также, как все это время мучаюсь я. Доводя меня до самого пика, но лишая долгожданного оргазма.
Я застываю прямо в дверях кабинета, нахожу мужчину действительно там, и даже слегка подаю голос, обращая его внимание на себя. Несколько шагов вперед по направлению в его сторону, и уже замечаю заинтересованный и любопытный взгляд. Удочка с наживкой закинута.
- Не ждал меня? - впервые за все время в этом доме мой голос звучит так уверенно.
Я обхожу его рабочий стол, проводя кончиками пальцем по дорогому дереву, и оказываюсь в непосредственной близости к Тодду. Затем они руки плавно и нежно перемещаются на его плечи, как бы невзначай задевая их. Я догадываюсь, что возможно отвлекаю его от рабочих дел, но он молчит. Даже не прогоняет меня. И это сейчас так удивительно слушать тишину, ведь прежде правила мог диктовать именно Сайлас.
- Ничего не говори, - я уже оказываюсь позади, нависаю прямо над ухом и шепчу в него.
Немного размяв его плечи, дотрагиваясь пальцами до оголенных участков кожи, торчащие из под рубашки. Еще несколько шагов, чтобы обойти его, и я усаживаюсь прямо на колени к мужчине.
Вижу взглядом, как он пожирает от меня, невыносимо сильно хочет дотронуться. А одновременно с этим бесы в его голове стараются предостеречь - вдруг эта несносная Кайли задумала чего-то вновь. Он мечется, не знает, как поступить. И мне это нравится. Но боли причинять я не буду, не сегодня. Возможно, только моральную.
- Как видишь, ножа у меня с собой нет, нигде ничего не припрятано, можешь не бояться, я чиста и невинна, - я выдавливаю из себя откровенную и хищную улыбку, чем еще больше завожу его.
Слегка поерзав прямо по паху мужчины, я поднимаюсь, чтобы оказаться лицом прямо напротив него и раскрываю верхнюю часть халатика, обнажая зону пышного декольте в новом бюстгальтере. Прямо практически перед его носом, на блюдечке, можно сказать.
- И ничего не трогай! - успеваю произнести я до момента, как он ладонью хочет ухватиться за мои едва прикрытые груди.
Ставлю одну свою острую коленку у него прямо между ног и наклоняюсь к уху, скользя губами все ниже и ниже по шее, расставив свои руки по обе стороны его широких плеч. Мое возбуждение со вчерашнего дня все также бушевало между ног, оно никуда не уходило. Даже после того, как я поработала там своими ручками. Но давать Сайласу я все еще не планировала. Только позадирать, обхитрить и убежать.
- Сегодня главный не ты, Сайлас, - и впервые за все это время слышен мой смех. Я забыла, как он вообще звучит.
Я наклоняюсь к нему чуть ниже, провожу грудью о его грудь, а затем резко, пока он не успевает очухаться и что-то понять, разворачиваюсь к нему спиной и усаживаюсь вновь на колени. Своей попкой ощущаю, как член мужчины наливается тяжестью, а у самой даже щеки покрываются румянцем. Я довольна. Боже, как же я довольна. Он попался в мою ловушку. Выделываю на его паху круг, а затем восьмёрку, а затем откидываюсь своим тельцем назад прямо на его грудь. И все же позволяю ладоням мужчины обхватить меня за талию. Это максимум, хорошо, пускай. Ощущаю ласковые и нежные поглаживания на себе, как он вчера и обещал. Но он вновь ползет туда, куда не надо.
- Ой, прости, кажется мы поторопились, - и приподнимая свой зад с его дикого стояка.
Пока Сайлас пребывает в шоке, я нарочито виляя бедрами возвращаюсь вновь ко входу в кабинет. В последний раз оглядываюсь, дарю улыбку, сопровождаемую уксусом нижней губы. И исчезаю. Все так же невероятно довольная собой. Пускай кусает локти, но он мне обещал больше не причинять боли.

Спустя неделю

Дни тянулись так медленно, словно само время измывалось надо мной, наносило удары посильнее. У них с Сайласом было просто идеальное сотрудничество. Тот каждый вечер удумал меня мучать. Я уже готова была взорваться, еле сдерживалась, чтобы не попросить разрядки от него. Но это не в моих правилах. От прежней Кайли ничего больше не оставалось. Никакого розового и облачного мира, никаких хрупких хрустальных замков. Мир стал черно-белым, и чаще всего, когда Сайлас возникал рядом. И мне удавалось раскрасить все вокруг цветами лишь в моменты, когда я оставалась в комнате совершенно одна. Особенно, когда рассвет озарял всю мою спальню. Солнечные лучи пробивались сквозь решетку и приятным теплом ласкали мою светлую кожу. Единственный приятный момент за целый день.
Тот случай у него в кабинете повторялся еще несколько раз. Практически наизусть я выучила этот сценарий. Надеваю тот красный костюмчик, ремешки которого грубо обхватывали меня за бедра, очерчивали грудь, не оставляя ни единой загадки моего тела ни для кого. И кажется, уже весь персонал в доме смог рассмотреть каждый сантиметр меня. Сайлас также надевал на меня ошейник с цепочкой и по-хозяйски каждый раз велел идти прямо за ним хвостиком. Какое же это было унизительное зрелище. Мое щеки пылали багровым румянцем. Я хотела стать невидимкой. Особенно, для него. Каждый раз с такой болью на глаза наворачивались слезы, а в горле застревал нервный комок. Тело постоянно дрожало от нехватки удовлетворения. Ну еще бы. Сайлас частенько любил поласкать мою грудь, прикоснуться ко мне между ног, задарить поцелуями шею и спускаться все ниже и ниже. Каждый чертов раз он подводил меня к точке кипения, но дело не заканчивалось оргазмом. Мое тело начало ныть, в прямом смысле этого слова. На утро я очень ярко ощущала, как все кости ломит. Душа же была полностью разбита и уничтожена. Как на пороховой бочке, дай мне хоть малейший повод - и подорвусь. Я могла бы себя пожалеть и попросить его, но это будет концом моего собственного мира. Ведь это то, чего он так ждет. Сейчас меня специально доводит, а получив от меня долю положительной реакции, будет брать меня силой, вытворяя все, что только его черной и гнилой душе пожелается.
А еще эти чертовы шарики. Кажется, я привыкла к их постоянному нахождению внутри меня. Вечное массирование, пульсация, вибрация сводили с ума. Мое влагалище было постоянно напряжено, постоянно в ожидании. И когда Сайлас их вынимал, я ощущала, что становится как-то слишком пусто. Проводила в изнеможении на этом сраном диванчике прямо перед ним. Вся извивалась, дрожала, но не позволяла себе получать удовольствие пальцами. Он этого не увидит. Ни за что. И каждый раз под конец, он подходил ко мне, хищно наклонялся, награждал легкими поцелуями и спрашивал - не хочу ли я в этот раз, чтобы он трахнул? Я лишь мотала головой и до крови кусала свою нижнюю губу.
Однажды, он вновь позвал Эрику. Она точно также ползала перед ним наклоняясь, ублажая своим ртом, а я лежала привязанная к кровати. Все в точности, до малейшей детали. Только вот в этот раз на середине процесса Тодд яростно хватает проститутку за волосы и сам начинает двигаться бедрами, чуть ли не вбиваясь ей в горло. И все это получалось так, что не она ему делала минет, а он трахал ее в рот. Ее светлые волосы быстро двигались в такт, и на секунду мое больное и неудовлетворенное воображение даже подкинуло мысль, что если бы на ее месте там оказалась именно я? И эта пошлая фантазия будто бы дала газу моему телу. Я вновь ощущала приближение оргазма, даже задвигалась быстрее. Нашла выгодную точку для себя. Как только Сайлас замечает, что я прихожу понемногу к собственному удовольствию, то резко отталкивает Эрику от себя и направляется прямо ко мне. Его эрекция все еще не спала, и я боюсь. Снова боюсь. Но он лишь развязывает мои руки, нависает и спрашивает тот же самый вопрос. И шарики перестают действовать. Я вновь осталась на полпути.
Но больше я не мастурбирую в одиночестве. Мое тело и вовсе лишается любого удовольствия. По ночам боюсь даже пискнуть, издать вообще любой звук. Ведь он узнает обо всем обязательно, а я теперь не даю никаких поводов. Стараюсь быть бездушной куклой, так проще. Отключаю все свои эмоции, стараюсь, чтобы лицо не выражал никаких чувств. С глазами тяжелее, ведь в них плескалась вся гамма ощущений и противоречий.
Через день Сайлас зазывает очередную шлюху к себе домой, но в этот раз не Эрику. И в этот раз демонстративным минетом дело обошлось. Я всего лишь направлялась на кухню за Эрикой, которая позвала сегодня поужинать не у себя в комнате с подноса, как заметила в дверях кабинета его с другой девушкой. Она стояла в позе раком, руками опираясь на стол и ловила губами воздух, издавая стоны. Во мне сейчас не было шариков, но внизу живота я ощутила какое-то неприятное гудение. Очухиваюсь, лишь когда Сайлас поднимает свой взгляд и встречается с моим, случайно. Я, как на углях, подскакиваю с места и продолжаю идти за Эрикой. А увиденная картина не выходит у меня из головы.
Я просто рассыпаюсь миллионами кусочков. Моя душа рвётся на части. Почему я блять так реагирую? Я не хочу его прикосновений, у меня рвет голову, как только я задумываюсь об этом потенциальном развитии событий. Так почему сейчас, без всяких игрушек, без чего-то возбуждающего я снова думаю о сексе? О том, как мужская плоть войдёт в меня уверенным рывком. Как будет двигаться, дразнить своими прикосновениями. А спустя время доведёт меня до сладостного, тягучего ощущения, от которого я буду громко стонать, но просить еще и еще.
Пелена ненависти и раздражения застилает мне глаза. Я словно сама не своя, на эмоциях хватаю первое, что попало под руку, и кидаю это прямо в стену, даже оставляя небольшую вмятину на ней. И не останавливаюсь. Хватаю что-то еще, еще и еще. Ничерта не вижу, что находится передо мной. Даже начинаю всхлипывать в этом бою с тенью. Но выход эмоциям, хоть какой-то, но есть. Ко мне подходит Эрика, бережно берет за запястья и успокаивающим движениями пытается привести в порядок. И зрение ко мне возвращается, теперь я прекрасно вижу, что натворила, какой погром устроила.
- Я...я не знаю, что на меня нашло, прости, Эрика, - и тут же угождаю в капкан ее ласковых и заботливых рук. Даже не знаю, можно ли нам с ней так?
- Тшш, ничего страшного, я с этим разберусь, ты ничего плохого не сделала, - все еще не свожу взгляда с теперь уже кучки хлама.
Какие-то вазы, скульптуры, наверняка, до безумия дорогие. И понимаю, что впервые в жизни так сорвалась, просто накипело. Эрике все же удается уговорить меня пройти дальше на кухню, и краем глаза я вижу, как Сайлас выходит из своего кабинета, провожая проститутку. Довольный, как слон. Конечно, наверняка, ему это все понравилось, не то, что мне сейчас. Я здесь бесправное существо, созданное лишь для того, чтобы ноги раздвигать, а он берет от жизни все, что только захочет - даже чужую жизнь. Пускай смотрит на то, что я устроила в коридоре, мне пофигу. Я все равно не буду лишена этих пыток, не получу за это - так получу за что-то другое. И чего поменяется? Мне бы даже хотелось вгрызться в его лицо, обнажая зубки поострее. Выпуская когти и делая ему побольнее. Чтобы и он знал, как хреново мне, а разрядки я получить не могу.
Но я лишь взглядом ему кричу - тогда зачем тебе я, раз у тебя уже есть секс?
И с того вечера он больше ко мне не заявлялся. Не знаю - специально ли или так сложились обстоятельства. Но за это время я даже успеваю немножко отдохнуть. Все еще чувствую постоянно возбуждение, какое-то обрывчатое состояние, но хотя бы никаких перепадов настроения. В эмоциональном плане полный голяк, я попросту выгорела, выдохнулась. Видела Сайласа лишь какими-то обрывками, когда он выходил из гостиной, или через свое окно, когда выходил на улицу и направлялся к воротам. С пытками покончено? Я должна бы ощущать вселенскую радость, ведь мой мучитель прекратил свои фокусы, он прекратил измываться надо мной ради собственного развлечения. Но я не получила своего.
И сегодня стукнуло ровно две недели с моего пребывания здесь. Я лежала в горячей ванне, которую Эрика помогла наполнить ароматной кокосовой пеной. Скрылась в воде по шею и с немигающим взглядом вспоминала события того самого первого дня. Как я просыпалась с бушующей болью в голове, не понимая, где я, зачем здесь. Как потом столкнулась в дверях с Сайласом и принялась бежать, да только безуспешно. Тогда он меня изнасиловал, и это оставило свой огромный след в душе. Который преследовал меня по сей день.
Призрачные вибрации моих привычных шариков одолевали, сводили с ума, хотя их даже не было во мне. Воспользовавшись отсутствием служанки в комнате, я дотрагиваюсь до своих сосков, но не получаю ожидаемого эффекта удовольствия. Это ничто, по сравнению с тем, какое наслаждение мне требовалось  в реальности. На что откидываю голову назад и громко вздыхаю. Нет, я была не права, Сайлас все же продолжал надо мной издеваться, даже если не появлялся уже несколько дней рядом со мной. Просто делал это на расстоянии. И я не удивлюсь, если это все - заранее продуманный план.
Необузданная, дикая, рычащая, такая злая. Готова лезть на первую попавшуюся стену. Я возвращаюсь в свою спальню и думаю о том, что лучше бы поскорее заснуть, избавляя себя от мучений. Но стоит мне пройти мимо огромного окна, как я замираю. Тодд сегодня решает выйти из своего "сумрака", как забавно. Полностью обнажается, на что у меня вновь ползут мурашки и зудит между ногами. Так тело отзывается уже на любого мужчину? Ведь я не контролирую себя. Просто понимаю, что снова хочу секса, хочу ощутить, как он двигается во мне. И доводит. Это самое главное.
И я ведь порываюсь. Первые минуты метаюсь по всей комнате, хожу из угла в угол, как мартовская кошка. Заставляю себя оставить все свои мысли где-то далеко позади, но они продолжают навязываться. И одновременно с этим наблюдаю, как мужчина делает пару глотков виски из своего стакана и залезает в бурлящее джакузи. Все такой же обнаженный. Провожу рукой по волосам, неужели я сдаюсь?
Я тебе не сделаю больно.
Буду с тобой нежен.
Звучат его голоса, но я-то знаю - это всего лишь мои демоны, которые хотят добиться своего. И я блять срываюсь. Прямо в ночнушке выхожу из комнаты, снова охрана направляется за мной, и я направляюсь к выходу на задний двор, где бассейн, а чуть поодаль и джакузи. Не ведаю, что творю, у меня все, как в тумане. Я даже не понимаю, чего хочу от него получить, никакого плана, сплошная импровизация. Да, он тогда мне столько всего пообещал, что сейчас хочется в это все верить.
И Сайлас меня замечает, когда остается пара метров до него. Снова удивляется, как тогда, в кабинете, когда я довольная поерзала у него на коленях. Отличие в том, что прямо сейчас я не собиралась его дурить, мстить или обманывать. Мне нужна была эта чертова разрядка. Под его взглядом сначала я теряюсь,смущенно озираюсь по сторонам. Маленькая, хрупкая девочка.
- Мне нужно тебе кое-что сказать, - практически запыхаюсь, даже складывается ощущение, что я пробежала целый марафон, - Я согласна. Я сдаюсь, - кажется, он чуть не поперхнулся на этом моменте своим вискарем, - Но у меня есть свои условия. Первое - ты больше никогда не играешься с моими оргазмами, не прерываешь меня, когда я вот-вот...кончу, - дико смущаюсь, краснею и одновременно с этим бледнею, - Второе - ты не принуждаешь меня делать минет. Третье - анальный секс тоже под запретом для меня, - та пробка все еще приводила меня в дикий ужас, - И четвёртое - ты держишь свое слово и не делаешь мне больно. Не применяешь силу, не берёшь меня насухо. Хорошо? - я слишком сильно взбудоражена и растеряна, поэтому так сильно переживаю.
И мне все так же была страшна реакция мужчины. Ведь если он с моими пунктами не согласен, ничто не запрещает ему пойти против них и наказать меня. Сделать назло все то, что я настойчиво попросила не делать. Тогда-то он и станет настоящим чудовищем.

You lead me deeper through this maze
I'm not afraid, I'm
{ L o s t   i n   y o u }

В его глазах горел неведомый мне огонь. Сначала Сайлас молчит, кажется, тщательно обдумывает каждое слово, сказанное мной. Видимо, он действительно не ожидал от меня такой инициативы, но я ведь и сама до последнего брыкалась. Капризно мотала головой, мучала саму себя Я буквально слышала, как двигаются шестеренки в его голове. И каждую секунду боялась и ожидала ответа, какого бы ни было.
- Идет! - произносит он, и я, наконец, продолжаю дышать. Все это время даже не замечала, как задержала его.
А что теперь дальше то? Последующие шаги предпринимает сам мужчина. Поднимается во весь рост, подавляя меня им. Я вся моментально сжимаюсь, закрываюсь в себе, а когда Тодд поднимает меня на руки, то и вовсе вздрагиваю от первого же прикосновения. Но раньше я так сильно боялась его касаний, боялась дотронуться сама, теперь же со временем привыкла. Уже не так критично. Сама даже не верю в это. Мужчина возвращается в джакузи и усаживает меня на свои колени. Я поднимаю на него свои большие и обеспокоенные глаза. Грудь слишком часто вздымается. Буквально пара минут такого терпеливого молчания и наших взглядов, направленных друг на друга, и Сайлас сам подается вперед и встречается с моими губами. Я целую его в ответ и ощущаю, как внизу живота уже привычное тепло берет надо мною верх. Я уже не думаю ни о чем, мне просто важно ощутить удовольствие, и мои моральные принципы остались где-то глубоко в душе, к ним даже не подкопаться.
Честно, я думала все будет по-другому. Я была уверена, что после моего согласия, он грубо меня возьмет. Конечно, уже не насухо, но все равно сам секс будет лишь ради его удовольствия, а я получу лишь каплю наслаждения. Он не будет заботиться о том, как сделать мне приятно. Даже не задумается над этим - получит желаемое и уйдет. А для чего еще нужны рабыни? Я настраивалась именно на такое к себе отношение, поэтому прямо сейчас была, мягко говоря, в шоке. Даже от нашего поцелуя. Сначала он был таким мягким, развивался так медленно, но чувственно. И Сайлас не сразу языком вторгся поглубже, сплетаясь с моим. Я понимала, что с каждой секундой хочу большего, и позволяла его рукам гулять вдоль по всему моему тела, лаская каждый кусочек кожи. Затем он стягивает с меня единственную деталь одежды, а я даже от нетерпения начинаю прикусывать нижнюю губу, ощущая на ней вкус мужчины. Вся в напряжении, натянута, как струна. Внимательно смотрю в его хищные глаза, то, каким трепетом они наливаются.
Одарив своими ласками мои груди, он осторожно перевернул меня на спину, а сам навис надо, расставляя руки по обе стороны от меня. Я наблюдала, как раскатываются мышцы на его спине, как играются мускулы. И это дополнительно придавало возбуждения. И стоит Тодду поднырнуть под воду и дотронуться до меня языком, как я вся вздрагиваю. Ощущаю миллион мурашек по всему телу, а пузырьки и струйки джакузи только подогревали возбуждение. Это уже не насилие, а нечто иное. Что-то прекрасное, самое настоящее наслаждение. С каждой секундой Сайлас ускоряется, а я ловлю приближение оргазма от его губ. Пальцами впиваюсь прямо ему в плечи и буквально сигнализирую - я практически все. На инстинктах помогаю себе движениями бедер, а когда взрываюсь, то даже не могу сдержать стонов, граничащих с криком. Кажется, даже ловлю глазами звездочки, что кружились прямо надо мной. И не успеваю опомниться, как мой мучитель уже возвышается надо мной и водой. Легкий толчок, и он во мне. Я тут же изгибаюсь в спине, прикасаясь своей обнаженной грудью к его жаркой коже. Хватаюсь руками за его предплечья. Кажется, мне срывает крышу. Тягучее ощущение стягивает все между ног.
- Узкая, ты слишком узкая... - - выдыхает мне прямо в губы, а затем затягивает мои за собой в горячий поцелуй.
Я понемногу расслабляюсь, впускаю его в себя все глубже и глубже. Еще в самом начале я боялась, что он начнет сразу же долбиться в меня, забыв о том, какую боль доставил в прошлый раз, как тяжело заживали мои ранки прямо во влагалище. И это ведь, не учитывая, что лично от меня Сайлас не в курсе - каким скромным сексуальным опытом я обладаю. Прямо сейчас мне было так хорошо, как никогда прежде. И я даже испытываю чуть большее удовольствие, чем от работы его языка.
- Продолжай, - нетерпеливо произношу я, чем вызываю на его лице довольную улыбку, - Пожалуйста, не останавливайся.
Я таяла, как мороженое в жаркий день. Понемногу части моего тела переставали слушаться меня. Я была сосредоточена лишь на движениях Сайласа. Как он все быстрее и быстрее принимался вбиваться в меня. Как его дыхание учащалось, а вместе с ним мое. И стоило ему лишь замедлиться на секунду, как я хмурила лоб и принималась сама двигать бедрами, не отпуская то невероятное ощущение полета. Нет, только не сейчас, не когда я настолько близка к очередной развязке. Он снова не лишит меня наслаждения. И когда я заглядываю прямо в глубину его огненных глаз, то он ускоряется вновь.
Тогда-то больше я не могу сдержать саму себя. Начинаю громко стонать, а в дальнейшем стоны превращаются в крики. Они становятся все быстрее и быстрее, а когда Сайлас касается языком и губами вновь до моих сосков, то я будто бы оказываюсь в совершенно другой вселенной. Из глаз сыпятся искры, весь мир, наконец-то, приобретает свою яркую краску. Больше не черно-белый. Я сгибаю ноги в коленях, и оргазм становится еще сильнее. И под мои крики, практически до сорванного горла, одновременно со мной получает удовольствие Сайлас. С глухими, но будоражащими стонами, он заканчивает прямо в меня, я ощущаю, как сперма изливается вовнутрь.
Ощущения нереальные, кажется, даже впервые произошедшие со мной. Все прошлые сексуальные контакты были приятными, не более. Тогда-то я думал это и есть оргазм. Но как же я ошибалась. Сейчас мне никак не удавалось отдышаться, прийти полноценно в себя, тело отзывалось на каждое прикосновение легкими покалываниями. Его лицо к моему так близко. И я даже едва удерживаюсь, чтобы вновь не ощутить вкус его губ. Медленно Тодд выходит из меня, и я издаю разочарованный стон. Я столько мучилась, что теперь эту жажду будет трудно утихомирить. Он довел до точки невозврата.

I   C O U L D   N E V E R    B E   T H E   S A M E
I T ' S   S O M E T H I N G   T H A T   I   N E V E R   C O U L D   E R A S E
I ' V E   L O S T   M Y S E L F   I N   Y O U

- Мне было хорошо, не больно, - наконец, решаюсь подать голос я.
Он прислоняется ко мне лбом, и я даже закрываю глаза. Кажется, уже не так страшно, уже не так болит сердце. Доверилась? Только начинаю, естественно, все не сразу. Я буду еще долго приходить в себя. Но как же сильно мне запало в душу то, что Сайлас сдержал свое слово. Он мне не причинил боль.
Мужчина поднимается на ноги, возвышаясь прямо передо мной. Я все еще остаюсь в горизонтальном положении. Из бурлящей воды выступала лишь моя все еще возбужденная грудь, а также острые и тонкие коленки. Я тонула в лаве под внимательным и изучающим взглядом Тодда. С его груди, волос, с плеч стекала вода крупными каплями, а с члена не спадала эрекция. Я отвожу свой смущенный взгляд от его широкого ствола и тут же ощущаю, как вся краснею. Смущение доходит даже до пальчиков моих ног. Как забавно, мне уже двадцать, но прямо сейчас я веду себя так, словно совсем маленькая девочка познала о прелестях своего организма. И он замечает, как пристально я изучала его плоть. Провожу рукой по своему телу, едва касаясь груди, и понимаю - оно еще не остыло. Разрядка не пришла до конца.
- Я хочу еще, - стеснительно произношу я и быстро хлопаю ресницами.
Пытаюсь скрыть свои истинные эмоции, но кажется, ему это даже приносит удовольствие. Вновь поднимает меня на руки и бережно спускается на прохладную плитку. Проходит вдоль бассейна, и я даже решаюсь положить одну ладонь к нему на шею. Мы полностью обнаженные, ему-то все равно, а я тихо радуюсь, что по пути не встречаем никого из персонала. Я ему-то открылась кое-как, а другим людям не готова совершенно. Сайлас поднимается на второй этаж и идет знакомым путем в мою комнату.
В это же время я возвращаюсь к своему вопросу в голове - для чего нужны рабыни? Можно ведь заказать любую шлюху на вкус и цвет, можно даже менять их каждый вечер. Финансы Сайласа вполне позволяют так развлекаться. А я здесь всего лишь, как месть млему отцу, в грехи которого я не верила до сих пор, просто отказывалась даже допускать мысли, что он мог отдать меня за свои долги. И в первый же мой день в Финиксе у Сайласа был секс со мной, как со своей личной секс-игрушкой. Но что тогда было прямо сейчас? Его должно заботить мое удовольствие? Я думала, что нет. Эти вопросы роем окутали мою голову, хотелось расспросить обо всем Тодда. Но не в тех доверительных отношениях мы сейчас, да и ситуация, мягко говоря, не подходящая. Возможно, однажды я и решусь.